Ирина Верехтина - История Люции

– Да я нормально сижу, удобно. Ты только не бойся…

– Да я тебя не боюсь, с чего ты взял?

– Да не меня! Ты вообще – не бойся. Сиди спокойно и не вскакивай. И вниз не смотри.

Люся сейчас же посмотрела вниз и оцепенела: вместо дна под ногами бежала стремительная вода. Яхта мчалась на правом борту, на ребре. А они с Виктором сидели на левом, и Виктор свешивался назад, чтобы не дать яхте перевернуться. А норовистая яхта, закусив удила, неслась стоя почти вертикально.

Под ногами у Люси и Виктора бежала– струилась вода. Впрочем, она была далеко внизу. Глубина здесь, наверное, страшная, подумала Люся. Водохранилище ведь! А они – на самой середине. Люся вцепилась руками в борт, как будто это могло её спасти, и всё время думала – успеет она снять спасжилет или не успеет, успеет или не успеет, и когда надо начинать его снимать…

– А ты молодец, хорошо сидишь, спокойно, – похвалил её Виктор. – Как настоящий яхтсмен. Кто бы мог подумать, первый раз на яхте, и так держишься.

От слов Виктора Люсе стало весело. Видели бы мама с папой, как она «катается»… И два инфаркта обеспечены! – Люся нервно рассмеялась. А рука Виктора снова лежала на её плече, и ей было не страшно – она же с Виктором.

Наконец ветер утих и уже не свистел разбойником, не рвал парус. Под ногами у Люси было, как и положено, днище. Люся сидела на правом борту, Виктор напротив, на левом.

– Всё! – облегчённо вздохнул Виктор. – Приехали. Ты молодец. Смотри – вон Мила нам с тобой машет!

Люся не заметила, как подошло к концу это невероятное, полное опасностей путешествие. Мила успела переодеться и собрать вещи. – «Как вы долго!» – сказала она Люсе, не глядя на Виктора. Люся взглянула на часы и ахнула – с Милой Виктор катался двадцать минут, а Люсю увёз на целый час.

– Одевайся, мы на автобус опоздаем, а следующий через два часа, – торопила подругу Мила.

– А давайте я вас прямо к электричке отвезу! На яхте! – сказал вдруг Виктор. – Только мы тихо пойдём, перегрузка большая, и….

– Знаем-знаем, яхта перевернётся и дальше придётся пешком плыть, – издевательски закончила за него Мила.

– Так может, мы на автобусе, – робко предложила Люся. А Мила уже спускалась вниз, к яхте. Люсе ничего не оставалось, как последовать за ней.

Мила по-хозяйски уселась на борт. Виктор бесцеремонно ухватил её за бока и стащил вниз.

– Вот сюда садись. И ты, – кивнул он Люсе. – Здесь будете сидеть.

– На полу?! – задохнулась от возмущения Мила. – Вот ещё! Сам тут сиди, а я не буду! Это ты нарочно придумал, специально, чтобы нас унизить…

Губы у Милы задрожали, и Виктор стал в десятый раз объяснять, что яхта этого класса рассчитана на одного. Она и с одним человеком на борту – вёрткая и капризная. Непредсказуемая. А что она может вытворить с тремя пассажирами, лучше не думать. При такой перегрузке на вёслах плыть надо, а мы – под парусом идём. И для их же, девчонок, блага им лучше сидеть на полу, а с борта их может сбросить в два счёта.

Лицо у Виктора было расстроенным. Мила смотрела на него с сомнением, а вот Люся поверила безоговорочно: ей слишком хорошо помнилась стремительная вода под ногами и скользящая на ребре строптивая яхта. Люся поверила Виктору и послушно уселась на деревянную решётку– подтоварник (к слову – чистую, свежевыкрашенную голубой краской). Мила открыла было рот (уступать она не любила и собиралась продолжить «прения»), но яхта, внезапно поймав ветер, дрогнула, гордо выгнула парус и полетела стрелой, кренясь на правый борт и норовя встать на ребро.

Люся вцепилась руками в борт. Мила, замолчав на полуслове, быстренько уселась на подтоварник рядом с Люсей. В глазах застыл испуг. Люся улыбнулась: укрощение строптивой. Виктор поймал её взгляд и дальше рассказывал ей одной. Его голос тонул в плеске воды, криках чаек и шуме ветра. Она почти не слушала, до неё доходили отдельные слова, летящие как брызги, тонущие в плеске воды за бортами, в шуме ветра, наполнившего парус.

– Особенно в бакштаг сильный ветер… это танк! Я когда вышел первый раз, на финне… Блин, страшно! Рачит его не по– детски…

– А где ты детство провёл? – усмехнулась Люся. Она знала, что «Финн» технически сложная и требующая физической выносливости уникальная яхта, которую можно настроить практически под любые условия. Олимпийский класс гоночных яхт, швертбот– одиночка, а их трое, да ещё сумки, а ветер свистит в вантах… совсем не по– детски. Люся поёжилась. Виктор покосился на неё и улыбнулся, как старой знакомой, с которой дружен давным-давно, наверное, с самого детства.