Владимир Шпинев - Записки реаниматолога

Мужчина, ему уже далеко за пятьдесят, сразу после Нового года здорово получил по голове от неизвестного. В итоге — кома, операция, извлечение большого количества сгустков крови вместе с мозговым детритом, соответственно из черепной коробки. Сейчас он, как это по нашему говорится, — в запредельной атонической коме, на ИВЛе, давление крови поддерживается введением препаратов. Фактически он умирает. Вот и вчера он медленно, упорно и безболезненно стремился уйти к праотцам. Мы пока не отпускаем. Чего ждем? Не знаю, может — рождественского чуда.

После обеда, когда уже написаны всем дневнички, прозвенел звонок, я поднял трубку, послышался хрипящий голос старушки, такой знаете, страшные сказки бы им рассказывать.

— Здравствуйте, у вас лежит такой — Голопупкин?

— Здравствуйте, да лежит, — ответил спокойно я, ожидая обычной процедуры разговора с родственниками, в голове уже крутились наборы обычных в этих случаях выражений.

— Ну так. Вам необходимо пойти в травматологическое отделение (вот это поворот), найти медсестру Пузикову (нормально, да?) и (дальше вы просто офигеете) наказать ее! — прикиньте, что произошло в моей голове. Я уже вообразил себе, как я нашел эту несчастную, положил ее на кушетку, стянул штанишки и плеткой начал ее наказывать. Поначалу, эта мысль даже понравилась, потом встрепенувшись, мозг начал усиленно думать и вставлять выше написанные ответы, разработанные мною годами (извините…, по федеральному закону…, придите позже…), и ничего не подходило!!! Я просто не знал, что ответить на это, такого раньше не было! Мой моск тупо завис. Я добавил оборотов своему мотору, чтобы мозг получил больше крови и не забыл добавить кислорода в газовую смесь. Но опять пустота! Вакуум! Я чуть было не ляпнул: « Схералиэто? ». Но спросил по другому, по-интерновски:

— Чейта?

— Она сестра этого Голопупкина, — спокойно ответила старушка. Я опять подзавис.

— Ну и?

— Она виновна, что он такой, — мне уже стал надоедать этот разговор.

— Извините, разбирайтесь между собой сами.

— Как? Это же ваша обязанность наказать эту женщину!!! — уверенно проскрипел голос, тут я вообще затупил. « Пля » — думаю, — «это ж где я подписал такую бумагу, что должен наказывать родственников больных?».

— В мои обязанности не входит наказывать родственников, разбирайтесь с ней сами.

— Странно, я думала, вы обязаны это сделать. Ну ладно, как там дела у этого Голопупкина?

— А вы кто ему будете?

И тут она выдала:

— Я его любимая учительница истории, мне восемьдесят лет, я инвалид, прийти не могу, больше об нем никто не позаботится.

Во как, все это время я препирался с любимым учителем истории! Тут все встало на свои места, алгоритм, наконец, сработал.

— Извините, по телефону мы информацию не даем, — и положил трубку.

И что это было? Может действительно вышел такой закон, и я зря отказал бабуле в удовольствии? Я прям вижу — привозят пациента с ножевым, мы ему проводим медицинские мероприятия, потом я одеваясь в бронежилет, беру оружие и с мигалкой лечу наказывать обидчика.

Я могу ошибаться, но все-таки попробую высказаться от большинства докторов. Мы врачи, отработав с десяток лет, становимся эмоционально обедненными, с извращенным юмором, субъектами. Меня, как в армии, не веселят клоуны, несчастные, прыгающие из-под палки животные вызывают только жалость. Господин Задорнов, от которого я в детстве был в восторге, сейчас вызывает удивление и вопрос — чем же он раньше был интересен? От Петросяна меня просто воротит, и я переключаю канал, сразу как он появляется на экране, хотя раньше вызывал здоровый смех.

Юмор у нас медиков циничен, а иногда достаточно жесток. Я могу предположить, что не мир изменился, а я изменился.

Ну действительно, люди преподносят нам такие сюрпризы, что и смеяться вроде грешно, болеют жеж, но… Ну в общем сами посудите.

Дежурил. У нас как обычно, пусто не бывает. Но не о них речь. Когда я уже написал дневники, удобно расположился на диване, заходит хирург, хитро улыбается:

— Пойдем, ты такого чуда еще не видел.

Заинтересованный я поплелся за ним.