Анатолий Дроздов - Реваншист. Окончательный вариант

- Дзве тысячи пяцьдесят рублев! - озвучил один из них сумму.

Ни фига себе! Взнос на кооперативную квартиру, считай, есть. Деньги с поклоном вручили мне. Я сунул их в карман.

- Здымай з нявесты фату! - велел сват.

Я подчинился. Лиля пошла румянцем.

- Праводзим маладых!

Мы с Лилей встали и вышли из зала. В гардеробе набросили на себя верхнюю одежду. Какая-то незнакомая мне женщина отвела нас в чужой дом.

- Почему не к вам? - спросил я Лилю, когда женщина ушла.

- Не спрашивай! - покраснела она. - Так нужно.

Кровать в спальне была расстелена, и я не стал настаивать. Устал. Впрочем, не настолько, чтобы отрубиться сходу. Так что то, что мне не позволяли несколько месяцев, случилось. Мы уснули почти сразу. Утром нас разбудила та же женщина и мать Лили. Мы встали и умылись. Женщины тем временем убирали постель. К нам они вышли с довольными лицами. Только тут я просек. На простыне осталось кровавое пятно. Носить ее и показывать всем, конечно, не будут, но сообщат: невеста до свадьбы сохранила девственность. Родителям из-за этого уважение - правильно дочку воспитали. А женщина, в чьем доме мы ночевали, - свидетель.

Свадьба продолжилась и в воскресенье, но в меньшем составе. Коля выглядел, как нализавшийся сметаны кот. Его таланты в деревне заметили и оценили, так что ночевал он у какой-то подруги невесты и, похоже, что в одной постели. А вот Маша хмурилась - ей такого не перепало. Еще ночь - и мы отправились в Минск. В дорогу нас нагрузили выпивкой и закуской, так что ехали мы весело. Я ощущал себя счастливым. План, что я разработал, вернувшись в это время, успешно выполнялся - даже с опережением графика. Рядом со мной сидела женщина, которая, как я с изумлением ощутил, была мне далеко не безразлична. Все складывалось как нельзя лучше. Тьфу, тьфу! Не сглазить бы...

***

По возвращению в Минск мы сняли квартиру. Не комнату с хозяевами, как здесь принято, а отдельную, однокомнатную. Здесь это редкость - предложение никакое. Жилищная проблема в Минске сложная. Строят много, но народу в столицу приезжает еще больше. Машеров решил сделать Минск миллионным городом, поэтому растворил двери для приезжих. Заводам требовалась рабочая сила, в общежитиях прописывали всех. А вот в квартире для этого требовалось иметь 12 свободных метров жилой площади. Если учесть, что давали ее из расчета 9 метров на члена семьи, то, попробуй, найди.

Квартиру нашла Лиля - сорвала объявление на столбе. Мы созвонились и отправились смотреть жилье и хозяйку. Ситуация прояснилась сходу. Хозяйка - алкоголичка неопределенного возраста, квартира - притон. Оборванные обои, серые от табачного дыма потолки, а на подоконник в кухне ставили горячие кастрюли и тушили об него 'бычки'. В ходе переговоров я понял, почему квартиру не спешили снимать. За жилье требовали за полгода вперед из расчета 55 рублей за месяц. Итого 330. Большие деньги! Но при этом в квартире имелась не новая, но вполне приличная мебель и даже телевизор, правда, неисправный. И до завода нам с Лилей рукой подать.

- Вот что, Тамара, - сказал я хозяйке. - Денег я дам. Но, во-первых, вы напишете расписку, где укажете, за что их взяли. Второе. Пять рублей к плате - это за коммуналку?

Она кивнула.

- Вы дадите мне квитанции, я буду платить сам. Вы, соответственно, имеете право проверить.

- Почему так? - насупилась она.

- Потому что сами вы платить не будете. Из домоуправления придут меня выселять, оно мне надо?

Она попыталась возразить, но я остановил ее жестом.

- Согласен только на таких условиях. В противном случае - нет. А деньги - хоть сейчас!

Я достал из кармана кошелек. Она поколебалась и кивнула. Мы написали расписку, я отсчитал 300 рублей. Тамара схватила их и убежала, отдав перед этим квитанции. Они нашлись в буфете. Плата за два месяца оказалась просроченной. Ладно, переживем. Пять рублей в месяц за коммуналку - смешные деньги даже по этим временам.

- Ты думаешь, мы поступили верно? - спросила Лиля.

- Не сомневайся, солнышко! - ответил я.

На тракторном имелись свои строители. Парни и девушки жили в общежитии, и я их знал. За 80 рублей они привели квартиру в жилое состояние. При этом крутили головами и горячо высказывали мнение о хозяйке. Я поменял в дверях замок. А вот нефиг, чтобы ходили всякие и копались в моих вещах. Мы переехали. И в первый же вечер в дверь позвонили. На площадке стоял мужичок блатной наружности.

- Позови Томку!

- Она здесь больше не живет, - сообщил я. - Съехала. Мы - квартиранты.