Лорен Вайсбергер - Игра на вылет

– У вас потрясающие волосы! – выдохнула Чарли, прежде чем вспомнила, что их еще даже не представили друг другу.

– Вы думаете? Мне в основном приходится слышать, что я похожа на сиротку Энни, – улыбнулась Мередит, оттягивая один рыжий завиток.

– А по-моему, вы больше похожи на Мериду из «Храброй сердцем».

Мередит рассмеялась.

– Я уже вас люблю. Я Мередит Тилли, а вы, очевидно, Шарлотта Сильвер.

– Очень приятно с вами познакомиться, – сказала Чарли, наконец вспомнив, что следует встать и пожать Мередит руку.

Тодд жестом пригласил всех сесть, и в эту же секунду зазвонил его телефон.

– Общайтесь пока, – бросил он, отходя к забору.

– Он очень любезен, не правда ли? – сказала Мередит, невинно хлопая ресницами.

– Да, верх галантности.

Они улыбнулись друг другу. Может быть, процесс по изменению имиджа, которым пугал ее Тодд, не будет таким уж страшным.

Они пили фруктовые смузи, которые принес официант, и Мередит рассказывала, как она пришла к тому, чем сейчас занимается. Начинала она с дизайна интерьера, затем работала в пиар-фирме, потом увлеклась антикризисным управлением и наконец открыла собственную консалтинговую компанию по имиджу. У Чарли не укладывалось в голове, как человек до тридцати лет мог сменить шесть профессий. Ей казалось, что она не осилила бы даже две.

– С кем вы работали? – спросила Чарли.

Мередит загадочно улыбнулась.

– Ну, я подписала массу контрактов о неразглашении, так что никаких подробностей. Но кое-что попробую рассказать. Среди моих клиентов была женщина, которая после десятков лет увлечения саентологией оставила это дело и наняла меня, чтобы я помогла ей избавиться от образа религиозного фанатика и приобрести имидж уважаемого писателя. Потом юная поп-звезда, которая залетела в семнадцать лет, когда сидела на метамфетамине. Теперь она – лицо «Л’Ореаль» и скоро появится в новом сезоне «Танцев со звездами».

– Ничего себе! Правда? Я знаю, о ком вы говорите!

– Пожалуйста, без имен, – попросила Мередит, останавливая ее поднятой рукой. Другой рукой она задумчиво постучала по столу. – Кто мог забыть актера, который пробивался в бизнес, оказывая определенные услуги каждому продюсеру в городе, и, к сожалению, заработал репутацию проститутки мужского пола? Мы поработали с ним, и он только что засветился на обложке журнала «GQ» как воплощение человека эпохи Возрождения: говорит по-китайски, работает волонтером в женском приюте, встречается с моделью «Victoriaʼs Secret» и все такое. О! Еще почтенная мать четверых детей и весьма уважаемый политик, пожалуй, единственная женщина в истории с серьезной, прямо-таки наркоманской зависимостью от азартных игр. Потребовалось много тяжелой работы, но ее только что избрали на второй срок. Так что, как видите, разное бывает.

– Что бывает разное? – Тодд тяжело опустился на изящный стул между ними, подозвал жестом официанта и заказал мартини.

– Мои клиенты. Рассказываю Шарлотте о своей рабочей биографии.

– Она любит, чтобы ее называли Чарли, – поправил Тодд.

– Она может звать меня, как ей нравится, – сказала Чарли.

– Расслабься, – бросил Тодд, листая меню. – Не вредничай. Все в порядке.

– Честно говоря, я немного удивляюсь. У меня вроде нет проблем с азартными играми, склонности к наркомании или проституции, и, по-моему, вообще ничего такого ужасного, что потребовало бы вмешательства. – Чарли повернулась к Мередит. – Вы мне очень симпатичны, но я думаю, что эта затея – пустая трата времени.

Мередит и Тодд переглянулись. Тодд закатил глаза.

– Конечно, ты не наркоманка, – начал Тодд. – Никто ничего подобного и не говорит. Но давайте будем реалистами. Нам нужно…

– Позвольте, я объясню. Да, вероятно, для того, чего мы хотим достичь с вами, моя фирма – слишком тяжелая артиллерия. Вы прекрасны такая, какая есть – красивая девушка, хорошо воспитанная, с отличной репутацией. Ваше прошлое – девушка из небогатой семьи, рано потерявшая мать, – трогает сердца фанатов. Это все здорово, Чарли. Но если возможно сделать имидж еще ярче – а поверьте мне, это возможно, – то все изменения пойдут вам только на пользу.

Вот так, в нескольких словах, вся личность Чарли была четко разложена совершенно посторонним человеком.

Тодд, видимо, заметил, как вытянулось лицо Чарли.

– Не хнычь, детка. Твой спорт – не просто маленькое хобби, а огромная индустрия с кучей возможностей, и, прости мой французский, надо быть дурой, чтобы отказываться от своей доли.