Роман Солнцев: Полураспад. Очи синие, деньги медные. Минус Лавриков. Поперека. Красный гроб, или уроки красноречия в русской провинции. Год провокаций

Никита торопливо шел по улицам города. Как бы желая скорее внедриться в жизнь. Ему сейчас казалось, что он — на зеленой горе и видит вдали невыносимой красоты пространства… синие леса, как слоны, пересекают поля… радуги, и кони пьют воду из рек…

«Но жить на авось нельзя! Правильно тебе крикнул старик:

„Ничтожество!“ Долго не хотел меня обижать, но он честный человек. Я плыл и до сих пока плыву щепкой по течению. В моем возрасте Ферма придумал великие теоремы, Лермонтов написал „Демона“, Лобачевский узрел в изогнутой небесной сфере свою геометрию. А я — ноль ростом под два метра.

Стыдно! Как теперь жить, чтобы перестать быть ничтожеством в ряду других ничтожеств? Нет, я числюсь вполне одаренным человеком.

Назовем такие ничтожества, как я, ничтожествами первого порядка.

Есть, кажется, и похуже. Так что же, это соображение тешит твое самолюбие? Сколько можно?!»

— Эй! Парень! — гудит желтая машина-такси. Она его чуть не сбила на перекрестке. — Жизнь надоела? Езжай в Чечню!

— Извините!..

«Я перестрою свою жизнь… докажу, что там у меня есть, что достоин быть сыном своих родителей.

Компьютер не просто игрушка. Я должен найти его приложение к чему-то очень важному… Думай. Может быть, внедриться через „хороший“ вирус во все компьютеры мира, незаметно, шифрованными фразами, как гипнозом, убеждая людей стать милосердными и нежными?..»

Господи! И радостно, и тоскливо! С кем поговорить?! До конца рабочего дня еще столько времени! Зашел в пустующую стекляшку-бар «Белая лошадь», выпил пива «Miller», вновь нацепил очки и побрел дальше по городу, весело всматриваясь во встречных красоток.

И улыбаясь, улыбаясь, как советовал Алексей Иванович. Да, да, вот же что он тебе советовал! Улыбайся! И мысли придут яркие!

И вдруг… это гром грянул? Молния разрезала небо на две половины?

Потому что оно распалось и дивными цветами осыпало землю. И смотри — кто это?.. по влажному асфальту торопливо шлепает в белых босоножках, огибая зеркала луж и пытаясь закрыть зонтик, незнакомая девчушка в чем-то белом или голубеньком, неважно… остановилась и уставилась в лицо Никите… Кстати, он по-прежнему в темных очках.

Рассмеялась.

— Что смотришь, маньяк? Извини, у нас сейчас такая шутка… как встретишь парня в черных очках… — И отвернулась к светофору. И снова глянула на него.

А может быть, это и есть… да, то самое? Love. Amore. Liebe. С первого взгляда. Потому что и Никита уставился на нее и замер, словно впал в сон.

Пристукивая мокрой босоножкой, задохнувшись, она молчит, и он молчит. Пролетавшая мимо лазурная синица прощебетала: говори-ите же!..

И они заговорили… Нет, сказка! Театрализованные мечтания! Соскучился в тюрьме Никита по сказкам!

Всё проще. Девушка стоит, пережидая светофор, да на Никиту больше не смотрит. И не такая уж юная, не школьница… разве что студентка… глазки блестят, цвета серо-зеленого, а из них длинные золотые стрелы летят, как продолжение ресниц… Куда спешит? Личико тонкое, вдохновенное, — может быть, про живопись Возрождения размышляет…

— Сударыня, — обратился Никита с улыбкой и полупоклоном, отступая в сторону, если незнакомка не захочет более говорить с ним и пожелает быстро пройти мимо. — С сегодняшнего дня все юные дамы в нашем городе такие красивые или пока только вы?

Она удивленно остановилась и мгновенно расцвела, как дерево в мультфильме. И все же постаралась нахмуриться: знакомство на улице никогда среди приличных девиц не приветствовалось.

— Не поняла.

Никита сегодня одет так, как должен быть одет молодой мужчина с достатком: на нем светлый костюм из льна, золотисто-желтые итальянские туфли, на левой руке цепочка. Под пиджаком — белая под горло майка. Никита снял очки и сунул во внешний кармашек.

— Сорри. Ай аск… — улыбнулся еще более доброжелательно. — Поскольку английский знаю только в том, что касается технических текстов, спрашиваю…

— Я поняла, поняла! — рассмеялась девушка и, крутанув пальчиком, пояснила. — Я отмотала. Не знаю, что сказать. Наверное, я пока что одна такая в городе.

«От скромности не умрет», — подумал Никита, отмечая ее ладную тонкую фигурку с острыми грудками.

— А не погулять ли нам вместе, как предлагал Киса Воробьянинов?

Когда идешь с прекрасной незнакомкой, в молодость возвращаешься.

— Пижон! Давно ли со школьной парты?! — оскалила зубы девушка. Она была чем-то похожа на адвоката Светлану Анатольевну — от хорошего настроения становилась красивее. А может быть, все люди так?