Владимир Козлов - Сестра Морфея

«Пригласить, пригласила, а сама не пришла, подсунув меня на растерзание (экспонатам из исторического музея), — подумал он. Хотя я и сам далеко не юноша, но пахать могу, без плуга».

Роза Викторовна обратила внимание, как Платон изучающим взглядом осматривает женский коллектив.

— Что Сергей Сергеевич, поражён нашим бабским гарнизоном? Сейчас они поддадут, запрут двери и затанцуют тебя до изнеможения.

— Я не против танцев, но откуда столько женщин взялось. Я уже насчитал сорок, пять человек. Они что все наши?

— Ваши, ваши, — закивала она головой, — и это ещё не все. У кого смена сейчас, а кто игнорирует наши праздники. А всего у нас работает восемьдесят женщин вместе с бухгалтерией и медиками. Это на шестьдесят воспитанников.

Наконец — то он её дождался. Платон смотрел на Людмилу Фёдоровну завораживавшие, и не заметил, как рядом с ним уселась Людмила Ивановна. Ему некогда было смотреть, по сторонам, когда долгожданная женщина, словно сойдя с подиума в красном богатом платье, ослепляла всех своим благолепием, она вошла с гордым видом, не опуская глаз. Её вид говорил, — вот она я, любуйтесь! Сегодня, да и всегда я выгляжу лучше вас.

— Платье от Кардена, — с восхищением заметила Людмила Ивановна, — бешенных денег стоит.

Сергей Сергеевич, не стал с ней обсуждать, наряд Гордеевой, а только спросил:

— А ты где так долго задержалась?

— Я же не оставлю не тронутым стол на сцене, пришлось и там перекусить. Здесь конечно кушанья и закуски изысканней.

— Кто готовил, — не без излишней скромности заявила Роза, — погоди, я ещё бешбармак буду разносить и плов с индейкой. Пальчики оближешь.

— Интересно, а что не съедят, куда девать будут? Тут же харчей, как на свадьбе у олигарха.

— А ты что и там успела побывать? — с безразличным видом спросил Платон.

— Сергей Сергеевич, у тебя, наверное, булавка где — то спрятана, вечно ты ей колешься. Это я образно выразилась. Ну не скажу же я, что стол накрыт, как на поминках у фараона. Я просто сожалею, что остатки отдадут скотине. А мы бы с Янкой могли целый квартал, не ходить в магазин.

Роза Викторовна тихо зашлась смехом.

— После нашего банкета, сюда загонят старшие группы, и они так подметут здесь, что нам завтра и посуду мыть не придётся. Так что не переживай!

Вскоре ковыляя на костылях, появился директор с юристом. Они устроились за одним столом вместе с женой директора и Людмилой Фёдоровной.

Директор обвёл всех грозно — шутливым взглядом:

— Что особой команды ждёте, давайте наливайте и закусывайте. На меня не смотрите, считайте, меня тут уже нет.

Кафе моментально ожило, зашевелились степенные дамы, их плечи раздались, когда они накладывали себе закуску. Перезвоном стучала посуда, и в нос бил букет спиртных напитков. После третьей стопки, на столах появился бешбармак из баранины и плов из индейки. Эти блюда разносила Роза Викторовна.

Платон под горячее налил половину стопки своей соседке по столу и себя не забыл.

— Будь сегодня осторожна с напитками, — предупредил он в отсутствии Розы, Людмилу Ивановну, — тебя одна особа собирается споить.

— Я знаю эту особу, — спокойно посмотрела она ему в глаза, — неспроста, же она от себя выставила литровую бутылку водки на наш стол, — после чего Людмила Ивановна долила себе водки.

— Имей в виду, ты уже весёлая. Не перебери.

— Сейчас я с ней выпью и сделаю тебе сюрприз, как и обещала. Он у меня в сумке лежит.

— Роза пьёт только лимонад, а сюрприз в бассейне отдашь.

— Пускай пьёт свой напиток, а я водку буду пить. Кстати мой сюрприз, это не авторучка фирмы «Паркер» и не серебряный крестик. Его слушать надо.

Когда Роза освободилась она тут — же подошла к столу. Положив по дружески свои руки на плечи Людмиле Ивановне, сказала:

— Под такую закусь грех не выпить и не по одной, а стопки по три. Проверим, кто кого одолеет, водка или закуска.

— Уже налито давно, — пропела Людмила Ивановна, — вас ждём.

— Я же только лимонад пью.

— А я вам его и налила, — кивком головы показала она на наполненный фужер. — Сейчас выпьем, и я сделаю сюрприз самому любимому мужчине.

— А кто у тебя любимый мужчина? — взяла Роза фужер в руки.

— На этот вопрос ответ даст мой сюрприз, — и она, опрокинув в рот стопку водки, принялась за свой бешбармак.

Пока она с ним расправлялась, глаза Розы были уже полузакрыты, а голова поклёвывала стол.

Острота догадки столь странного состояния Розы повергла Платона в бунт души. Внутренне он негодовал на Людмилу Ивановну, понимая, что это она скосила Розу своим зельем, налив ей в фужер лошадиную дозу. На себя он тоже злился, что предупредил Людмилу Ивановну о намерениях Розы.