Максим Осипов - пгт Вечность

– Белла, Беллочка, бедная. – Подруги с ней делятся новостями: всем трудно, у всех болезни, несчастья. – Мы знали, что старость – тяжелая вещь, но кто б мог подумать, что она еще так унизительна.

Белла слушает и не слышит их, а услышала бы – не приняла на свой счет. Она озирается, всматривается в гостей.

– Видишь, какой ты стала забывчивой. Ты б сходила, проверилась, Беллочка. У Валентины, – Белла не помнит ее? – из литчасти, тоже скончался муж. Царствие небесное. У нас в поликлинике хороший невролог, Валентине очень помог.

Белла на кухне, моет тарелки, она себе может и еду разогреть, соседей не заливает, осторожна с огнем, электричеством, одевается аккуратно, следит за собой и вполне может справиться без посторонней помощи, так ей кажется. Пора, наверное, чай подавать? Белла пугается: там, в комнате, очень много народу, много незнакомых людей.

– Что ты, Беллочка, – говорят подруги, – это же всё друзья, Лёвины и твои. Ничего, милая, тут пока посиди.

Чтобы не потерялась в городе, надо браслет с адресом заказать. Вот так: кто-то ходить не может – нужно менять суставы, а боязно в этом возрасте, у кого-то – давление.

– А у нас с Беллой Юрьевной слабая голова. Как у Ленина. – Петечка, осветитель, выпил сегодня лишнего, заявился на кухню. – Как наш театр называется, не забыли еще? Моссовета, Ермоловой, Станиславского? – Белла кивает растерянно. – Петечка машет рукой: – Даже и лучше – совсем без мозгов. – Закончить ему не позволили, вытолкали да еще обещали, когда протрезвеет, поколотить.

Беллу любят в театре, хотя она в нем уже только числится, на сцену не выходила давно. Нужно найти ей занятие, к делу пристроить, без дела она пропадет. Может, Лина попозже заглянет, может, что-то она придумает. – Люди и правда добрые, Белла не согласна со Львом, что с артистами трудно дружить: всё норовят подсмотреть, своровать эмоции, оттого в несчастии они первые тут как тут.

Ой, Лина пришла, ангел наш. Всего на минутку заехала, но как это с ее стороны хорошо.

– Так мы и знали – она придумает! – восклицают подруги. – Вот!

Лина умничка, все берет на себя. Такая нагрузка, и с каким она блеском справляется! Сколько в ней детского, непосредственного! Почти не пользуется косметикой. А как просто и как красиво она одевается: все маленькое и изящное – туфли чуть ли не в “Детском мире” приходится покупать. И этот трогательный рюкзачок. В Лине все хорошо и трогательно – жесты, мимика, интонация, выражение глаз – все соответствует.

– Белла Юрьевна, это самая большая радость – делать добро. – Лина склоняет голову, прижимает правую руку ладонью к груди. – Какая чýдная фотография Льва Григорьевича! – Лина с радостью посидела бы, но ее ждут внизу.

Вот и занятие для Беллы: детям сказки читать. Фонд “Сострадание”, десять минут на троллейбусе, а если погода хорошая, можно пешком. – Почему только сказки? – рассказы, повести, Белла Юрьевна прекрасно умеет читать. И люди вокруг нее будут прекрасные. – Лина ей улыбается, и Белла улыбается Лине в ответ.

Общая тетрадь в клетку, такие стоили раньше сорок восемь копеек, слева – пустая страница, а справа – текст: Милый мальчик, – вертикальная волнистая линия – сегодня – подчеркивание – я расскажу тебе сказку – галочка, вдох. Артист старой школы никогда не станет работать с текстом по напечатанному, все перепишет в тетрадь. Жили-были старичок со старушкою… Вертикальная волнистая линия – люфт, двойное подчеркивание – главное слово, две палочки – пауза. Стрелками – интонация, вниз и вверх. Слева пространство для комментариев. Вспомнила: тубдиспáнсер. Или тубдиспансéр? Белла задумывается, где-то она прежде с Орджоникидзе виделась.

В “Сострадании” работают Таша, Наташа, она веселая, и другие девочки, Белла пока что путает имена. Таша ей обещала помочь со справками, а анализы, сказала, – вообще ерунда, сделаем на компьютере – будут лучше, чем настоящие. Надо только набраться терпения:

– Вы же знаете, Белла Юрьевна, каких мы ожидаем гостей.

Белла кивает: да-да. Вот что, она все-таки пойдет выяснит, когда можно уже приступать.

– Нет, не сейчас. – Таша ей знак подаст.

Пока справок не будет – из тубдиспансера, от нарколога, анализов крови на СПИД, гепатит, – до детей не допустят. Справки мы сделаем, но сегодня – неудачный момент. Орджоникидзе из министерства приехала, Таша сказала: злая, – переговариваться с ней отрядили сотрудницу, которая сегодня же, как выяснилось, и уволилась, наобещав всего. Спросу с нее никакого, естественно, – опять начинать с нуля. Трюк этот министерство не впервые проделывает.