Петр Люленов - Родить, чтобы воспитать

«И далее, ― рассуждал Петя, ― от всех тайных дел я категорически откажусь. А если дружки напомнят мне о данной им клятве, то, чтобы не сильно злить этих дебилов, дипломатично объясню им, что полностью от клятвы не отказываюсь. Но временно приостанавливаю ее действие. И опять сошлюсь на строгость родителей. А если надо, то даже попрошу времени на то, чтобы уладить домашние проблемы. И основания для этого у меня есть. Дружки сами видели, какая у меня строгая мама и как она в их присутствии била меня палкой в тот проклятый вечер. Вот так я буду действовать, ― решил Петя, ― и только выиграю от этого. Потому что если я порву с прежними дружками, которых папа справедливо обозвал дебилами, этим завоюю больший авторитет у родителей. Тогда родители будут больше меня любить. Главное, поверят, что у их сыночка есть сила воли. И это будет означать, что он думающий мальчик, который умеет делать правильные выводы. Поступая так, я обнадежу родителей, что смогу стать хорошим человеком».

Вот такой план своих действий избрал больше всех пострадавший от неудавшегося воровства Петя Ганев. И приступил к его выполнению, чтобы постепенно отдалиться от опротивевших ему друзей, а затем окончательно порвать с ними.

Со временем разговоры о мелком воровстве группы мальчиков во главе с Лехой стали затихать, а потом и вовсе забылись. Все посчитали этот случай обычным делом. Тем более что таких воров в колхозе ловили почти каждую ночь. Особенно в том году, когда урожай выдался хорошим. Его даже не успевали убирать, и много скоропортящейся продукции гнило прямо на корню. Но в целом дела в овощеводческой бригаде колхоза шли нормально. План сдачи продукции государству выполнялся, и бригадир Сергей Никифорович Карманов был доволен ходом производственного процесса. Человеком он был трудолюбивым, слыл хорошим организатором производства и четко управлял бригадой. Сам контролировал уборку урожая и принимал участие в его охране. Сам занимался и отправкой продукции по назначению. Не доверял это никому, потому что только он отвечал перед правлением и председателем колхоза за выполнение договоров, заключенными между колхозом и заготовительными организациями. Кроме этого, они ежедневно отправляли овощи на продуктовый склад колхоза, а оттуда их распределяли по торговым точкам села и районного центра.

Казалось бы, все проходило гласно и находилось под строгим общественным контролем. И на самом деле ― гласность полностью соблюдалось. Например, общее собрание колхозников утверждало, все планы производства и распределяло выращенную продукцию по назначению. Утверждались и контролировались договоры, которые заключались с заготовительными, перерабатывающими и торгующими организациями. Это означало, что был двойной контроль над движением продукции, что исключало приписки. Внутри колхоза тоже был двойной контроль: с поля ― на склад и со склада ― в ларек или магазин.

Плюс к этому, одна из отправленных квитанций оставалась у водителя транспорта, который перевозил груз. Это тоже усиливало документальный контроль. Вся продукция трижды проходит через весы и взвешивается разными людьми: на поле ― весовщиком бригады, на складе ― кладовщиком, в магазине ― продавцом. Это и было доказательством, что контроль над движением продукции документально контролировался. Все делалось гласно. Например, на каждом наряде у председателя колхоза бригадир получал задание, куда отправить овощную продукцию. А на бригадном наряде он говорил своим работникам, какую продукцию сегодня надо убирать, сколько ее надо собрать и куда отвезти. Вечером на колхозном наряде у председателя колхоза все бригадиры отчитывались перед руководством хозяйства: сколько собрано и куда отправлена продукция. Все подтверждалось документами, сданными в бухгалтерию колхоза. Кроме этого, ежемесячно проводились бригадные собрания с анализом выполнения бригадных планов. Дважды в году проводились колхозные отчетные собрания. С отчетом о хозяйственной деятельности колхоза выступал руководитель хозяйства. Словом, была полная гласность, а значит, и коллективный контроль над общественным производством всех сельскохозяйственных культур, в том числе и овощей.

В то время подросток Илюша не мог знать о том, как учитывается колхозная продукция и как осуществляется контроль над ее движением. Но он знаком был с организацией труда в бригаде. Видел, как бригадир болеет за производство, контролирует качество выполняемой работы, занимается охраной урожая и его реализацией по назначению. И думал: «Почему папа называет всех бригадиров и специалистов колхоза ворами? Ведь вор только ищет, где есть готовенькое, чтобы свистнуть его и за счет этого обогатиться? То есть, не напрягаясь, вор хочет жить хорошо. А этот человек: бегает, трудится, полностью выкладывается. Например, в период уборки урожая ночью дежурит вместе с дружинниками, а днем занимается организацией работы. Интересно, почему бригадир так старается? Откуда берется его заинтересованность в том, чтобы добиваться хороших производственных результатов? Ведь просто так он бегать и выкладываться не будет? Да и зарплата у него маленькая ― 150 рублей в месяц. На эту зарплату он свою семью содержит. Получается, не жирно живется. Но все же он даже автомашину «москвич» имеет. Интересно, на какие деньги он купил этот москвичок? Ведь стоит он недешево, целых пять тысяч рублей за него надо выложить! Допустим, бригадир ежемесячно откладывает по пятьдесят рублей из зарплаты. В год набирается шестьсот рублей ― значит на машину нужную сумму можно скопить за восемь лет. Сергей Никифорович работает только четыре года бригадиром, а машину уже купил. Здесь что-то не так. Наверно, мой папа прав: бригадиры воруют продукцию и от этого богатеют».