Мария Литошко - Сердце Анны

– Добрый вечер, сэр!

– Здравствуйте, мистер Фэлд! – Бенджамин внимательно посмотрел в лицо Томаса, успев всего за секунду рассмотреть каждую его чёрточку и цвет глаз. – Я рад знакомству! Вы пока ещё довольно юный джентльмен, однако ваше лицо уже обладает взглядом настоящего мужчины: сильного и надёжного. Должно быть, Анна, рядом с братом Вы ощущаете себя поистине защищённой и уверенной.

Том улыбнулся и посмотрел на Анну, а она на него.

– Да, сэр, Вы это верно отметили! Томас – теперь вся моя жизнь и единственная опора.

Затем последовала невольная пауза. Лорд Хёрст замер, глядя Анне в самую глубину её голубых глаз. Она не знала, что сказать, а Том почувствовал себя лишним.

– Я прошу меня извинить! Мне необходимо Вас покинуть, – Томас откланялся и тут же, не оставив момента для вопросов, поднялся в комнату.

– Я был здесь вчера, – вновь заговорил лорд, оставшись с Анной наедине. – Мне хотелось снова услышать Ваш прекрасный голос, Анна. В тот день Вы так быстро скрылись из вида, что я даже не успел выразить Вам своё восхищение.

– Право, не стоит! Ваших аплодисментов мне было вполне достаточно. Ничто не может передать восхищение лучше, чем аплодисменты и улыбки довольной публики, – ответила она. – А вчера у меня был свободный день. Мне жаль, что мы разминулись.

– И мне было жаль, даже очень! Но я покинул кабаре, всё же потешив свой интерес. Надеюсь, мисс Фэлд, Вы простите мне эту нескромную вольность, – лорд Хёрст виновато улыбнулся. – Я говорил с мадам Гришо, и она рассказала мне скорбную повесть Вашей жизни. И я бесконечно сочувствую Вашей утрате!

Анна с печалью опустила глаза.

– Не стану спрашивать о подробностях, – продолжал он, – Полагаю, о таком кошмаре Вы хотели бы позабыть навсегда. И вспоминать всё – не самая лучшая затея.

– Вы правы! Воспоминания ещё больше ранят душу. Я бы предпочла пожертвовать самыми лучшими из них и лишиться памяти, нежели носить в себе боль того, что было.

– И я не стану Вас мучить, Анна. Напротив, я приехал, чтобы порадовать Вас.

Лорд опустил руку во внутренний карман своего пальто и вынул небольшую бархатную коробочку.

– Это Вам!

Анна, не скрывая своего удивления, с улыбкой посмотрела на неожиданный подарок и открыла коробочку.

– О, Боже! – ещё больше изумилась она, увидев внутри роскошные серьги с синими, как небо, сапфирами.

– Это цвет Ваших прекрасных глаз. Они Вам очень подойдут, – сказал он.

– Да, серьги просто изумительные! Но.., лорд Хёрст, мне известно сколько стоят такие украшения. Боюсь, я не могу позволить себе принять их, – Анна закрыла коробочку и протянула ему.

– Нет уж, пожалуйста, примите! – настойчиво произнёс Бенджамин. – Я так давно не испытывал этого чувства – желания сделать женщине подарок. Прошу, порадуйте моё одинокое сердце! – он был крайне настойчив, а в голосе прозвучало эхо отчаяния.

– Хорошо, раз Вы так просите! Я не в силах отказать Вам, хотя мне очень неловко. Раньше такие подарки мне дарил только отец. Я впервые получаю столь дорогой подарок от едва знакомого джентльмена, – Анна прижала коробочку к себе и благодарно улыбнулась. – Спасибо! Они действительно очень красивые!

– Я знал, что Вы оцените!

– Приходите завтра в кабаре в шесть часов. Только не опаздывайте! – она кокетливо улыбнулась и завораживающе посмотрела ему в глаза. – Я буду петь специально для Вас, лорд Хёрст, чтобы развеять Ваше вчерашнее огорчение!

– А я буду считать каждую минуту до наступления этого чудного момента! Добрых снов, мисс Фэлд!

Он поцеловал Анне руку и покинул кабаре, окрылённый давно забытым чувством.

Дни шли. Ускользали прочь недели. Вместе с сорванными листьями в прошлое удалялась и осень, освободив настоящее для пришедшей в Англию зимы.

Всё это время лорд Хёрст неустанно посещал кабаре только ради Анны. И теперь это стало известно всем. Он открыто отдавал ей знаки внимания: привозил цветы из оранжереи своего поместья, дарил подарки завидной ценности и королевской красоты. Ни у кого не возникало сомнений – Анна лишила лорда Хёрста рассудка! Оставался лишь один вопрос, интриговавший мадам Гришо, всех девушек и саму Анну: когда же он сделает решающий шаг? До наступления этого момента Анна, как могла, скрывала всё от Тома. Но не знала она, что он всё понял уже тогда, впервые увидев серьёзно настроенный взгляд лорда Хёрста. Однако Томас не подавал вида и молча пытался бороться с собой. Ревность – чувство, которое Том считал недопустимым, одолевало и душило его. «Я не вправе любить Анну и не смею грезить о её любви ко мне. Кто я такой? Юный, безродный мальчишка, выросший в грязи среди мерзких людей. Ложь никогда не сделает меня настоящим джентльменом, достойным леди. Я всё-равно останусь тем, кем был рождён», – твердил он себе в надежде уничтожить ревность и подавить чувства. Том напоминал себе – кто он есть, чтобы вернуться из страны мечтаний в реальность, чтобы было легче примириться с предстоящими событиями. Наверное, ровно то же самое стал бы твердить себе слуга, полюбивший королеву. Томас заверил себя, что Анна никогда не будет любить его, и он навсегда останется для неё лишь мальчиком, в лице которого она будет видеть только брата. Эти мысли были ужасно тяжёлыми, будто груда камней, упавших на душу, однако, принимая их в осознание, Том ощущал тихий, пусть и временный, покой.