Мария Литошко - Сердце Анны

– Надо же, Том, ты выглядишь вполне достойно! – оценила Анна, и, взяв его под руку, подошла к зеркалу. – Думаю, мы соответствуем друг другу и данному положению нашей жизни.

– Да. На мой взгляд, я никогда не выглядел лучше, а ты всегда прелестна, независимо от одежды. Всё превосходно! – он выправил до безупречности свою осанку, и вместе они вышли за дверь.

У входа в кабаре их уже ожидал экипаж лорда Хёрста.

– Томас, только ничему не удивляйся, я имею ввиду – роскошь, – предупредила Анна, прежде чем покинуть кабаре. – Ты можешь выказать лишь восхищение, но и оно не должно звучать слишком пылко.

– Не волнуйся! – успокоил её Том. – Я уже понял, что самими собой мы можем быть только наедине.

Извозчик любезно открыл дверцу кареты, и вот, спустя пару минут, Анна и Том двинулись вперёд в неизвестном направлении.

Тем временем лорд Хёрст, наполненный желанием показать Анне свой чудесный дом и улыбаясь своему отражению в зеркале, застёгивал пуговицы элегантного жилета. Его единение с приятными мыслями не требовало чьего-либо присутствия, поэтому неожиданный и настойчивый стук в дверь нарушил гармонию данного момента.

– Входи! – громко ответил он.

Дверь отворилась, и в комнату вошла женщина двумя годами младше – Кэтрин Хёрст. Её бледное лицо не было старым, нос был прямой и слегка заострённый, уголки красивой формы губ почти всегда оставались опущены, так как улыбалась она крайне редко и в исключительных случаях, а глаза выглядели больше, чем являлись на самом деле, делая взгляд наглым и пристальным. Кэтрин почти не моргала и на всё смотрела очень сосредоточенно, словно пытаясь разглядеть мельчайшие детали того, что она видела.

– Ты сразу понял, что это я? – спросила она у брата.

– Ну, конечно! – ответил он, не отворачиваясь от зеркала и не прерывая своих действий. – Ни у кого из прислуги не хватит смелости беспокоить меня, когда я занят приготовлениями к вечеру. Ты что-то хотела?

– Бенджамин, напомни мне, кого именно мы сегодня ожидаем к ужину?

– Одну наипрекраснейшую особу, мисс Анну Фэлд и её младшего брата Томаса Фэлда, – он повернулся к Кэтрин. – Знаешь, я так устал ужинать в компании Говарда, его шумной семьи и без умолку болтающей матери! Кажется, я начал сходить с ума… И ужинать в одиночестве, а иногда – только с тобой – мне тоже надоело. Кажется, я впервые за много лет доволен людьми, которые составят нам компанию.

– Это, конечно, прекрасно, но кто они и откуда ты их знаешь?

На вопрос сестры Бенджамин ответил коротко, рассказав ей ровно то же, что он узнал от мадам Гришо.

– Думаю, этот ужин будет похож не на дружескую встречу, а, скорее, на жест милосердия, – ответила Кэтрин с лёгкой искрой недовольства. – Ты необычайно добр…

– Нет, это вовсе не жалость! Ты неверно себе всё истолковала. Дело в том, что я в восторге от… – собирался объяснить он, но тут речь его прервал очередной стук в дверь. – Войдите!

– Прошу прощения, милорд, Ваши гости прибыли.

– Замечательно! Проводите их в гостиную. Мы сейчас спустимся.

– Ну, так что же ты хотел сказать? – спросила Кэтрин, когда они снова остались наедине. Но Бенджамин уже сосредоточился на другом. Новость о том, что Анна уже здесь, повергла его в радостную суету. Он подошёл к зеркалу, поправил волосы и, убедившись в безупречности своего образа, направился к двери.

– Кэтрин, поговорим позже! Если ты готова, то идём скорее к гостям.

Анну и Томаса проводили в просторную гостиную с высоким потолком и большим камином, роскошь которого поражала зрение и лишала слов. На потолке, расписанном в стиле барокко, красовалась люстра удивительной красоты, которая притягивала к себе внимание всякого, кто входил в этот зал, а зеркальный пол из светлого мрамора отражал всюду зажженный свет, добавляя комнате особый штрих элегантности.

Для Анны поместье Рочфорд являлось наикрасивейшим местом на земле! Она любила свой дом и, уходя, оставила в нём свою душу. Однако Анна не стала отрицать, что роскошь поместья Хёрст превзошла красоту её родного дома. Она наслаждалась этой обителью! Всё вокруг было таким близким, привычным и даже знакомым, как её прошлая жизнь. Анна медленно погрузилась в красоту воспоминаний, и ей даже показалось, что сейчас в эту светлую комнату, детали которой напоминали столовую поместья Рочфорд, войдут её родители; миссис Норрис подойдёт к ней, чтобы поправить слегка развязавшуюся на волосах ленту, а после в гости пожалует озорная тётушка Элеонора, и все вместе они сядут пить чай. Анна улыбнулась и на мгновение зажмурила глаза, но затем тут же открыла, ощутив, что вслед за приятными чувствами к её сердцу подбирается печаль.