Мария Литошко - Сердце Анны

Маркус понимал: после свадьбы дело не обойдётся одними только беседами и улыбками. Глядя на мисс Хэшми, он много раз пытался представить свою с ней близость и всякий раз, делая это, ничего, кроме отвращения и рвотного чувства, подступающего к горлу, не ощущал. Он отворачивался в сторону и старался поскорее избавить свою голову от этого неприятного воображения, на всякий случай прикрывая ладонью рот. Маркус тешил себя мыслью о том, что сможет скрасить этот недостаток своей жизни всем, чем пожелает, за счёт приданого мисс Хэшми. «С такими деньгами я буду иметь хоть две сотни любовниц! Любая будет моей!» – мечтал он. И это ему ощутимо помогало. Маркус больше не желал блуждать в поисках и был способен на многое, лишь бы не принять поражение во второй раз и довести эту помолвку до конца.

Присоединившись к утреннему чаепитию семьи Хэшми в их же доме, Маркус старательно пытался развлечь свою невесту. Он рассказывал что-то невероятно смешное, надеясь тем самым стереть вечно-постное выражение с её лица. Но вдруг его рассказ прервался резким восклицанием мистера Хэшми, в руки которого слуга отдал утреннюю газету.

– Какой кошмар!

– Что, что такое? – беспокойно поинтересовалась его супруга, едва не выронив из рук чашку.

– «Трагическое самоубийство! Анна Рочфорд, последняя из своего рода, утонула в реке!» – зачитал он всем.

– О Боже, какая трагедия! Как жаль! Такая была хорошая, очаровательная семья, и все погибли! Вот, зачем ты за столом об этом сказал? Теперь я не могу доесть кекс: после таких новостей мне не захочется ни одного кусочка! – с печальными эмоциями воскликнула женщина и отодвинула от себя тарелку.

– Она, ведь, была Вашей невестой? Или то были лишь нелепые слухи? – спросила мисс Хэшми, обращаясь к Маркусу.

– Да, это так, – подтвердил он. – Всё у нас было прекрасно, пока не погибли её родители. С той поры Анна стала иной, сумасшедшей. Она что-то постоянно бубнила себе под нос, ей всюду виделись призраки и тени, а на меня Анна смотрела так, словно я стал чужим. В один момент я почувствовал, что тоже начинаю сходить с ума. Пришлось оставить её. И теперь, узнав о её самоубийстве, я совсем не удивлён, однако меня тяготит одна мысль… Возможно, это частично моя вина… – сочинял Маркус, сделав при этом лицо, полное грусти, а затем посмотрел на мистера и миссис Хэшми. – Не представляю, что бы я сейчас делал, если бы не Ваша дочь!

– О… бедный мистер Лоэр! Как же тяжко Вам пришлось! – посочувствовала миссис Хэшми, положив свою ладонь на его стиснутую в кулак руку. – Только ни в коем случае не корите себя за то, что оставили мисс Рочфорд! Ни я, ни кто-либо другой не станет Вас за это осуждать, ведь нам всем теперь известна правда. Уверена, сейчас она счастлива, наконец, обретя покой!

С того самого момента, когда Маркус в последний раз говорил с Анной, прошло несколько дней, но всё это время он боялся, что она может ему чем-то навредить. К примеру, пойти в дом мисс Хэшми, и всё ей рассказать. И та, без сомнений, поверила бы ей, ведь это сама Анна Рочфорд, девушка с громким именем, чей отец был известен всему городу. А кто он? Его слова были бы ничем против неё. Маркус думал об этом каждую минуту. Он шёл по улицам и в страхе осматривался вокруг себя: нет ли поблизости Анны? Не следит ли она за ним? И теперь, узнав о её смерти, Маркус ощутил неистовое облегчение! О… вы даже не представляете, с каким трудом он сдерживал радость внутри себя, каких усилий ему это стоило! Весьма сложно изображать вину, печаль, сострадание и делать серьёзное выражение лица, когда душа наполнена совсем противоположными чувствами. Больше не опасаясь того, что Анна может явиться на его свадьбу, и всё испортить, Маркус, наконец, решил тут же и немедля уточнить дату венчания с мисс Хэшми. А так как её семья уже дала своё согласие, это была всего-навсего мелочь, финальная точка.

Проснулась Анна очень поздно. Открыв глаза, она тут же встала и посмотрела на циферблат главных часов города. Стрелки показывали почти час. Анна совсем не удивилась, что спала столь долго: всё-равно в её сознании пока не возникало ни одной идеи, чем полезным она могла бы занять свой досуг.

– Том, просыпайся! Мы пролежали в постелях чуть ли не весь день! – сказала Анна, не отводя взгляд от окна.

Ответа не последовало.

Одеяло на кровати Томаса лежало так, будто под ним кто-то был, но просто укрытый с головой. А на самом деле постель его была пуста, и Анна поняла это только откинув одеяло в сторону. Решив, что он на кухне или внизу, в лавке, она быстро привела себя в порядок и спустилась вниз.