Джеймс Хайнс - Девяносто девять

– Грегори? – тихо произнесла фигура. Он вслух застонал.

– Боже мой, Джиллиан! Вы меня чуть не до смерти напугали!

– Извините.

Она подошла к кровати, держа перед собой свечу и глядя на Грегори широко открытыми глазами, которые в мерцающем свете свечи, казалось, то увеличивались, то уменьшались. В ледяном холоде комнаты она стояла босая, в тонкой белой ночной рубашке, доходившей ей только до щиколоток. На ночную рубашку была наброшена его кожаная куртка, под которой тяжело вздымалась пышная грудь. Грегори немного приподнялся в постели, хотя одеяло натянул почти до самого подбородка.

– Что вы делаете?

– Я подумала, что вам может понадобиться ваша куртка, – сказала Джиллиан очень тихо и почти умоляющим тоном.

У Грегори снова перехватило дыхание, и он в полнейшем изумлении уставился на нее. Не сводя с Грегори взгляда широко раскрытых глаз, Джиллиан поставила свечу на столик рядом с кроватью и медленно сняла куртку. Огонек свечи отражался в ее складках. Плечи и руки женщины под курткой были совершенно голые, ночная рубашка держалась только на тонких полосках материи. Она взяла куртку за воротник, аккуратно сложила и повесила на спинку кровати Грегори. Затем села на край кровати и, опираясь на одну руку, по-матерински прислонилась к нему, однако зрачки ее при этом оставались расширенными, и в них застыла совсем не материнская мольба. Кожа у Джиллиан была бледная, как полотно.

– Вам не холодно? – спросила она.

Грегори открыл было рот, но ничего не сказал. Сердце его неистово колотилось.

– А я пришла вас согреть. – Джиллиан соскользнула с кровати, встала и одним легким движением сняла с себя ночную рубашку. У Грегори перехватило дыхание. Он не мог оторвать от нее взгляда и уже чувствовал, как напрягается его мужское естество. Джиллиан взяла ночную рубашку за бретельки, аккуратно, как и куртку, положила в ногах кровати.

Джиллиан оказалась обладательницей некрупного округлого тела, полных белых грудей, маленького живота, сильных бедер, соединявшихся в темном треугольнике. Она мрачно взглянула на Грегори, одной рукой сорвала с него все одеяла, затем забралась в постель и обмотала пуховое одеяло вокруг бедер, словно турнюр. Грегори мгновенно ощутил резкое дыхание ледяного воздуха комнаты. Джиллиан наклонилась над ним, и ее грудь коснулась его сосков. Вес ее тела на нем был весьма чувствителен, и Грегори помимо своей воли тяжело выдохнул. Тем не менее он старался не касаться Джиллиан руками, которыми ухватился за перекладины изголовья кровати у себя за головой.

– Джиллиан, – произнес он, сглотнув. – О мой Бог!

Джиллиан коснулась своих губ, а затем тем же пальцем прикоснулась к его губам, потом приподнялась, встала на колени, содрала с него трусы, протянула руку, нашла член и мгновенно вставила его себе во влагалище.

Грегори закрыл глаза, пытаясь восстановить дыхание.

– Джиллиан, – пробормотал он, – мне кажется, что это не очень разумно…

Она приставила свою теплую, грубую ладонь к щеке Грегори, он открыл глаза и увидел, что Джиллиан наклонилась вперед, ее груди покачиваются над ним, волосы ниспадают ему на лицо. Она наклонилась и поцеловала его.

– Ш-ш, – произнесла она ему на ухо и начала двигаться. Сердце Грегори неистово билось, тепло и упругость тела

женщины были ему приятны, но холод и изумление в сочетании постоянно отвлекали его и постоянно пробуждали сильнейшее смущение. Грегори закрыл глаза и попытался представить, что в подобной ситуации следует делать, что следует говорить… ничего в голову не приходило. Открыв глаза, он вновь увидел над собой ее покачивающееся тело, ее губы, что-то произносящие без слов, и блестящий взгляд широко открытых глаз, застывший на его лице. Все это вызывало в нем одновременно и сильное волнение, и ужас.

Джиллиан кончила раньше него, внезапно с пронзительным криком упала на спину и перекатила его на себя, затем натянула одеяла на обоих и крепко сжала Грегори бедрами. Он продолжал совершать ритмические движения во влажной темноте под одеялами, а она молча гладила его плечи своими мощными руками, ее горячее дыхание обжигало ему лицо, а пружины кровати истошно скрипели. Грегори почти не видел ее под одеялом и в панике стал «работать» еще активнее, гонясь за пиком наслаждения, которое, однако, ускользало от него. Тут Джиллиан вновь вскрикнула и так сжала его своими бедрами, что он едва не задохнулся. Он кончил со всхлипом, дрожью и сильным ударом кровати о стену.