Клиффорд Ирвинг - Мистификация

– Именно для таких дел я и создан, – заявил он. – А то совсем зачах тут за столом.

Работа Гарри заключалась в том, чтобы слетать на Ибицу и извлечь деньги, пока кто-нибудь еще – вор, репортеры, "Интерпол" или испанская полиция – не пораскинет мозгами и не сделает то же самое. Дом совершенно не охранялся, если, конечно, не считать служанку. Я дал Гарри список всех тайников, который он выучил наизусть, и письмо для Рафаэлы.

– Что-нибудь еще, кроме денег? Наркотики? Секретные документы? В студии?

– Нет, – ответил я.

Он уехал в аэропорт Кеннеди и через сорок восемь часов позвонил в офис Мори Нессена. Адвокат срочно вызвал меня.

– Если кто-то мог сделать эту работу, – вскричал Мори с детским восторгом, – так это Гарри! Он просто великолепен.

– Я на Ибице в аэропорту, – спокойно произнес детектив, – подстриг газон, сходил в прачечную да вот еще летнюю одежду прикупил.

– Должно быть, связь плохая, – в замешательстве ответил Мори, – слышно не очень.

Гарри повторил сообщение. Он подстриг газон, сходил в прачечную и купил летнюю одежду.

На широком лбу Нессена заблестели капельки пота. Он прикрыл трубку рукой и прошипел:

– Ты просил его купить какую-нибудь летнюю одежду?

– Боже мой, да ведь сейчас январь.

– Гарри, мне кажется, присутствует некое недопонимание. Клифф сказал, что...

– Я вам перезвоню, – выпалил Григг и немедленно повесил трубку.

– Кажется, меня сейчас хватит удар, – пробормотал Мори.

– А мне кажется, что я стал нищим.

Через десять минут телефон зазвонил опять. На этот раз позвонил Джон Вентворт, вице-президент "Интерстейт секьюрити".

– Мори, перед отъездом шеф попросил меня кое-что вам передать. Это код, мы его придумали, когда сидели в аэропорту. Значит, так: то, что снаружи дома, – летняя одежда, а вот объект в шкафу – это...

На следующее утро Гарри вернулся в Нью-Йорк; мы как раз закончили обедать в квартире у Мори. Это был первый обед в домашней обстановке с момента нашего кошмарного побега с Ибицы, с тех пор, как на мою семью обрушилось такое давление, которое могло шутя расплющить кого угодно. В то утро в сопровождении Нессена я впервые явился в здание суда на площади Фоули на встречу с Робертом Морвилло и Джеком Тигом, помощником прокурора, привлеченным благодаря своему опыту в делах со швейцарскими банками. Мори предупредил меня держать рот на замке и слушать, я четко выполнял инструкции, пока Морвилло – полноватый, в одежде с короткими рукавами, лет около сорока – произносил короткую речь.

– Морвилло грубоват, – заранее предупредил меня адвокат, – но зато без околичностей.

Речь Роберта оказалось простой до неприличия.

– Если вы нам поможете и расскажете всю правду, ваши шансы не попасть в тюрьму вырастут. Если не поможете и нам придется раскапывать все самим, мы это сделаем, будьте уверены, время и люди у нас имеются в избытке.

Почтовые инспекторы США, казалось, со всем пылом бросились в дело и изъездили половину Западного полушария в поисках информации.

– По нашему мнению, – сказал Морвилло, – вы не встречались с Ховардом Хьюзом. Более того, мы в этом уверены. И у нас есть все основания предполагать, что рассказанная вами история, та, которая фигурирует в деле "Роузмонт", не подтвердится. Чем дольше вы тянете с признанием, тем хуже для вас.

У нас с Мори была идея шикарного заявления, но в тот вечер у нас не хватило сил опять копаться во всем этом. Мы немного посидели с тремя детьми перед телевизором, посмотрели хоккейный матч.

За несколько минут до полуночи Мори позвонили, и он срочно поволок меня в другую комнату.

– Сообщение от репортера, – выпалил он. – Они знают про твою баронессу.

В кишках будто провернули нож; я спросил:

– Что конкретно им известно?

– Что она была с тобой в Мексике в феврале. Они охотились на нее последние несколько дней и нашли на Багамах.

– Они подумают, что она приехала посмотреть на Ховарда Хьюза. – Я попытался смотреть на происходящее с оптимистической точки зрения, но как-то не получалось. – Нина с кем-нибудь говорила?

– Я не смог этого выяснить.

– Она этого не сделает, – заверил я. – Я ее знаю, она пошлет их подальше или скажет: "Без комментариев".

Но вот мне придется говорить, потому что вне зависимости от поведения Нины история о поездке в Мексику и нашей встрече в Калифорнии вскоре выплывет на свет. И прежде всего мне придется рассказать Эдит. В эту ночь в номере гостиницы "Челси" я до двух часов объяснял жене, что в Оахаке и Беверли-Хиллз был не один.