Алексей Поликовский - Рай и ад Питера Грина

Так гитарист Джереми Спенсер обрел свой мир. Здесь он покидает нашу книгу. А что случилось с Грином и Кирваном, которые сошли с поезда вместе с ним – и отправились каждый в свою сторону?

Джереми Спенсер поет две вещи Fleetwood Mac. Он делает это с таким веселым драйвом, что трудно представить, что скоро ему предстоит великое отчаяние. Кстати, а кто это, сидя за роялем, представляет их? Вы, конечно, узнали – Алан Прайс!

Дэнни Кирван был изгнан из Fleetwood Mac безумной ночью в Америке, которая началась с того, что он настраивал перед концертом гитару рядом с новым гитаристом группы Бобом Уэлшем, продолжилась раздраженной перебранкой двух музыкантов о ладах и гармониях, взорвалась приступом боли и отчаяния, во время которого Дэнни Кирван бился головой о стену и, не в состоянии разбить голову вдребезги, разбил вдребезги свой Лес Пол – и закончилась тем, что за пять минут до начала концерта он отказался выходить на сцену с людьми, от которых исходил холод и которые были ему чужими. Они этого ему не простили. Наутро он был изгнан из Fleetwood Mac.

Питера Грина уже не было в группе. Питер Грин защитил бы и спас его, но Грин в это время уже начал свой собственный одинокий дрейф в безумие. Питер Грин был опорой мальчишки Дэнни, его защитой, его старшим другом и братом. Это Питер Грин привел Кирвана во Fleetwood Mac, услышав, как он играет на гитаре в пабе в составе команды под много говорящим названием «Бойлерная». Грин был потрясен тем, как играет восемнадцатилетний мальчишка. Может ли так быть, что лучший гитарист мира играет в затрапезном пабе? Может – мы и сами встречали лучшего гитариста мира, играющего на танцах в пригородной гостинице.

Грин и Кирван были творческим центром группы. Вдвоем они написали почти всю музыку Fleetwood Mac. Им было хорошо играть вдвоем, двум этим идеалистам и фанатам звука, не расстававшимся с гитарами. Другие жили днем сегодняшним и питались хлебом насущным – эти двое жили в раю блюз-рока и питались музыкой. Кирван играл соло в вещах Грина. Грин говорил, что без помощи Кирвана никогда не смог бы сделать своего потрясающего «Альбатроса». Кирван называл его в то счастливое время «Монсеньер Грин», «Монсеньер Питер Грин». Так он к нему обращался. Но счастливое время закончилось.

Fleetwood Mac играют в Амстердаме, 1969 год. Дэнни Кирван вынимает душу из своей гитары. Ровно через сорок лет Питер Грин вернется в этот город, но Дэнни с ним уже не будет. И вообще его ни с кем уже не будет

Есть люди, которым присуще одиночество, которые одиноки с начала и до конца, одиноки так, словно неприкаянность их единственное предназначение. Кирван был такой. Он очутился один – с гитарой в руках – в огромном мире, которому не было никакого дела до человека с тонкой нервной системой и страдающей душой. Одно время он был женат, но его жена Клэр была безумна – Питер Грин, сам официально признанный безумцем, назвал ее безумной, потому что она била Дэнни его Лес Полом. Они развелись. И теперь он уже остался совсем и полностью один – один, один, один, один…

В середине семидесятых Дэнни Кирван записал два альбома, «Second Chapter» и «Midnight in San Juan». Это тонкая, даже тончайшая музыка, в которой жива и слыша его обнаженная душа. Ему было уже 27, но он по-прежнему был ранимым, как подросток, чувствующий бесконечную тоску и невыносимую нежность мира. Его стихотворение Dust могло бы войти в антологии рок-поэзии, но никуда не вошло. Два его альбома могли бы продаваться и приносить ему деньги, но он отказывался ехать в концертные туры в поддержку собственных альбомов. Почему? Тот, кто задает такой вопрос, никогда не поймет ответа, а тот, кто понимает эту душу и этот тип психики, не станет задавать такой вопрос.

Группа Fleetwood Mac унеслась в новые дали – новые люди, новые концерты, новый поп-рок, потом новая слава, потом дорогие отели и собственные чартеры – а он остался один и не очень удивлялся этому. После того, как из группы ушел Грин, он и в группе был один. Они, остальные, были все вместе, а он на отшибе и сам по себе. Кристина Перфект, пианистка, подруга и будущая жена Джона Макви, пришедшая в группу, говорила, что Кирван был странный, он никогда не смотрел в глаза тому, с кем говорил. Странный, да, странный, нервный, психованный, несчастный, невероятно талантливый вечный мальчишка с испуганными глазами, не способный выносить груз жизни, тяжесть жизни, привычную для всех, кроме него, обузу жизни.