Клаус-Петер Вольф - Под увеличительным стеклом

В доме престарелых Марлен поправилась, встала на ноги. И захотела вернуться домой. Но ее мебель уже распродали, а комнаты заняли. Марлен устраивала скандалы, бросалась с кулаками на санитаров. Ее усмиряли таблетками и уколами. Потом она пыталась бежать. Теперь она лежала в постели с катетером. У нее наступил паралич ног. Медикаментами ее организм полностью разрушили в течение нескольких месяцев. Теперь это была жалкая развалина.

Но Марлен оставалась в здравом уме. Она только спала больше, чем прежде.

– Вы должны перестать принимать таблетки, – прошептала моя мать. – Мы хотим помочь вам выйти отсюда. Но для этого вы должны встать на ноги.

Марлен покачала головой.

– Вы думаете, я не видела, что тут происходит? Я не глотаю эти таблетки. У меня целых полкило лежит в тумбочке. Пора бы уже их выбросить. Если они заметят, что я не принимаю таблетки, тогда они еще больше уколов мне будут делать.

– А сейчас сколько делают?

– Один в два дня. Я думаю, что у меня от этого отнялись ноги. Когда я устраиваю скандалы, то они тоже делают уколы. После них спишь почти целый день. Но последнее время я стараюсь себя сдерживать. Зачем мне лишние уколы. Я ведь не хочу умирать. А вы действительно можете помочь мне выйти отсюда?

– Мы хотим попробовать. Густав еще в силе. А вот Хедвиг мы уже не поставим на ноги.

– Меня тоже. Если бы мне перестали делать уколы, тогда бы еще можно было надеяться.

– Но обеих вас мы не сможем вынести. Нужно что-то придумать.

– Через окно лезть я уже не способна, – пошутила Марлен.

– Кресла-коляски, вот что мы могли бы использовать. Одну покатит Густав, вторую – я.

– Неплохая идея. Только как мы минуем сторожа? Но это еще полбеды – ворота во дворе все время закрыты, вот что, а открываются они из будки сторожа. Именно у ворот они меня тогда и поймали. Через стевы мы не перелезем. Тем более с креслами-колясками. У них в стены стеклянные шипы вмонтированы.

– Вы наверняка ходили прежде в театр?

– Да, а что?

– На Шекспира?

– И на него тоже… «Виндзорские проказницы», «Гамлет», «Ричард Второй»… или Пятый?

Мать улыбнулась. Эта женщина еще не погибла.

– Но почему вы спрашиваете?

– У Шекспира есть замечательные слова: где воля, там путь.

Марлен обнадеживающе улыбнулась. А может быть, она просто не хотела разочаровывать мою мать.

Мать изложила Густаву план побега. «Седые пантеры» узнали, что ночной сторож имеет склонность к спиртным напиткам. В особенности любит коньячок. В доме престарелых раздобыть коньяк было практически невозможно. Тут помогли «седые пантеры»: они переслали Густаву бутылку коньяка через своих людей из группы посещения. План был такой: споить ночного сторожа и тем самым усыпить его бдительность. Для полной гарантии Густав бросит в коньяк несколько таблеток снотворного.

– У нас вся надежда на «седых пантер». Без их помощи нам не обойтись. Но тут мы можем чувствовать себя спокойно. Они там уже все устроили и обо всем позаботились. Вам обеспечена и крыша над головой, и медицинское обслуживание, и помощь по хозяйству. А нам здесь нужны два кресла-коляски. Для Хедвиг и Марлен. Об этом мы должны уже позаботиться сами. Оттуда нам их никак не смогут переправить. А мы вполне можем их раздобыть здесь.

Густав кивал головой, потирая руки. Он чувствовал в себе прилив молодых сил.

– Может быть, мы воспользуемся лифтом, чтобы спустить кресла-коляски. Итак, мы попадаем на первый этаж, и, если сторож к тому времени уже будет спать, мы открываем из его будки дверь и ворота во дворе. За воротами нас ждут наши люди с грузовиком. Самое трудное для нас – это 500 метров гравийной дорожки. Нам предстоит их преодолеть с двумя креслами-колясками. Тут нам никто не поможет. Мы должны рассчитывать только на свои силы. Лишь бы добраться до ворот – там мы в безопасности. Санитарам – в случае, если они нас заметят – легче всего изловить нас именно на гравийной дорожке.

Густав Кляйн понимающе кивнул.

– Нам нужна санитарная машина или грузовик. Автомобиль, в котором бы удобно разместились два кресла-коляски. Мы преодолеваем с колясками гравийную дорожку. А там пересаживаемся в машину.

– Ты умеешь водить?

Он засмеялся.

– Мне не раз приходилось расследовать дорожные происшествия, и каких только историй я не насмотрелся, скажу тебе…

– Но водить-то ты умеешь?

– Да, но… – Он замялся, опустив глаза.

– Что?

– Я пятнадцать лет не садился за руль. В 75 лет, думал я, лучше ходить по тротуару, ездить найдется кому и без тебя…