Владимир Леонов - Лабиринт Минотавра

Разговаривая по телефону, Владимир сознательно обратился со словом «Барон». Впрочем, он никуда и не звонил. Так, туман нагонял. Притупить их сознание. Он знал, что тот черный джип будет в любом случае его ждать. И сопроводит в город. Если, конечно, у него будет такая возможность, в чем он сильно сомневался. Но, обращаясь к вызванному абоненту, Владимир увидел, как вздрогнул Николай Николаевич, когда услышал это – «Барон». Нервничает, это видно по его поведению. Уже несколько раз перекладывал с места на место какие – то лежащие на столе бумаги.

Владимир смотрел на Николая Николаевича и внутренне смеялся, представив на секунду выражения их лиц, когда дойдет до кульминации. Чем будет не эффект Колумбова яйца? А пока ему нужно немного времени, чтобы морально подготовиться к развязке сегодняшней встречи. Она будет чуть позже. Ему же нужен финал, поэтому спешить ему некуда. Никто его дома не ждет. Можно и поиграть с ними. Пусть понервничают. Владимир перешел Рубикон, «отряхнул прах от ног своих» и назад дороги уже нет. А пока можно попить «кофею».

Прошел почти час. За это время Владимир выпил еще кофе. Выкурил ни одну сигарету. Ждал, вернее, делал вид, что ждет, когда за ним приедут. Из кабинета Николая Николаевича не выходил. Тому дважды уже звонили. Из его коротких ответов и поведения Владимир прекрасно понимал, что те, которые находятся где – то там, за дверями, тоже нервничают. Не зря сидел в приемной тот широкоплечий, который выйдет следом за ним сразу, как он покинет этот кабинет. В этом Владимир был уверен.

«Ну что, сиди, не сиди, а надо и честь знать. Как говорится, раньше сядешь, раньше выйдешь. Пора заканчивать это представление, – поднимаясь со стула, решил Владимир. – Пора».

– Не буду Вас задерживать, Николай Николаевич, поеду. Уже почти пять часов вечера, никто не приехал. Доеду сам. Никто не знает, что у меня такие деньги, думаю, все обойдется.

– Может, подождете еще, мало ли… – не уверенно, но как – то облегченно ответил президент банка.

– Нет. Мне пора. До свидания.

Взяв свой портфель, стоящий на подоконнике, не забыв при этом переставить пепельницу со своими окурками на президентский стол, вышел из кабинета. Причем ставя пепельницу, Владимир крепко так пригвоздил ее, как печать поставил. С обворожительной улыбкой, в упор посмотрев в лицо Николая Николаевича, твердо и громко, как мог говорить только бог войны Вотан, произнес:

– До встречи, Николай Николаевич. Напомню Вам, что законы справедливости не спять, они только дремлют и тайное скоро непременно станет явным. Потому что кулон, которой уже призвал к вам беды, начал проявлять свою роковую силу. Пока не поздно, остановитесь на краю бездны. «Ибо бездну призвавший, будет этой бездной поглощен» – не сказал, а словно отрезал Владимир.

* * *

Секретаря в приемной не было. Сидевший на ее месте мужчина, не обращая на Владимира внимания, с подчеркнутым увлечением разглядывал журнал. Остановившись у дверей и приготовившись уже выйти из приемной, Владимир оглянулся. Мужчина резко, ниже положенного опустил голову к самому журналу, уже близоруко рассматривая картинки.

Не спеша направился к пролету лестничной площадки и, уже поворачивая налево, спиной почувствовал, как следом за ним идет этот мужчина. Все, как в кино. Навстречу, со второго этажа, поднимался еще один. Третий спускался с четвертого этажа.

Владимир не оказывал никакого сопротивления. Зачем его надо было бить по ногам, валить на пол, выкручивать руки, заламывать их назад, защелкивать наручники, пристегнув к ним еще и портфель? И при этом кричать. Зачем этот крик? Настоящий боевик, да и только. «Лежать! Руки за спину! Не двигаться!» – все эти команды Владимир слышал лежа, с руками за спиной, причем он не двигался. Но, как и секундой, двумя раньше, команды еще какое – то время продолжали поступать.

Понятно, зачем. После того, как, изрядно помяв его, они почему – то еще очень долго пытались пристегнуть к наручникам его портфель, но у них что – то там не получалось. Когда с него, наконец – то, слезли два верзилы, третий все еще продолжал возиться с его портфелем, который, ну, никак не мог пристегнуть к его наручникам. Владимир, конечно, уже понимал, для чего нужен был весь этот спектакль. Весь этаж был заполнен толпой зевак. Это были работники офисов разных фирм. Их было очень много. И как они помещались в своих кабинетах? Это перед ними, издавая победный клич над поверженным врагом, клич Давида, сразившего пращом великана Голиафа, красовались «крепкие парни Голливуда».