Владимир Леонов - Лабиринт Минотавра

Ответив почти по – военному «есть, уже еду», он положил холодную и почему – то липкую трубку на аппарат и замер. Его ладони были влажными. В кабинете наступила тишина.

Все смотрели на Картавина, как бы спрашивая: что случилось, кому это он так ответил? Ведь в их конторе не принято вот так, по – военному, отвечать.

Картавин многозначительно посмотрел на своих, уже бывших, как решил Картавин, сотрудников. Еще вчера от безделья он играл с ними в морской бой, слушал анекдоты Санька, иногда пил пиво (водку не воспринимал его организм), и которые скоро, очень скоро будут обращаться к нему по имени – отчеству, с почтением, уважением и, может, даже с некоторой опаской.

Почему – то все считали, что Картавин был мягким, как пластилин. Но нет, они его не знают. Он им еще покажет, кто такой Картавин. Не он, а они будут бегать для него в ближайший магазин за сигаретами и пивом. Ничего не ответил он своим, вчерашним, как уже полагал Картавин, коллегам по работе. Многозначительно подняв вверх указательный палец, посмотрел вверх, и только после этого, не спеша, собрав бумаги, беспорядочно разбросанные на его рабочем столе, убрав кое – какие из них в свой сейф, так громко назывался простой железный ящик, его заменяющий, также не спеша, с чувством полного достоинства, вышел из кабинета.

– Ты чего – нибудь понял, Санек? – спросил Виктор. Что с ним? Он никогда таким не был.

Оказавшись на улице, Картавин уже бежал к своей «шестерке» и думал: хоть бы она завелась с первого «пинка», не закапризничала, как иногда бывает, когда очень спешишь, когда очень хочешь, а она, как нарочно, не заводится.

Машина послушно завелась. Это судьба, подумал Картавин и плавно, стараясь не задеть стоящие рядом блестящие лаком и никелем всякие разные там «Тойоты», «Ауди», «Мазды», «Мэрсы», выехал на проезжую часть дороги, ведущую на проспект; оттуда, через несколько кварталов, он направился вперед, к своему светлому будущему…

– Ну, что, какие наши действия? С чего начнем? Что у нас на сегодня?

С этими вопросами, не успев войти в кабинет своего коллеги, обратился старший оперуполномоченный по особо важным делам Валентин к Алексею.

Разные по характеру, темпераменту, работая в одной конторе, как называли они свое место службы, коллеги научились понимать друг друга с полуслова. Их связывала не только работа, но и дружба. Алексей, общительный, веселый, тактичный, брал от жизни все, что можно было взять. Но друзей выбирал. Исходил не только из того, насколько интересен ему тот или иной человек, но и из других интересов. Нужен ли он ему? Валентин относился к тем, кто был ему нужен.

– Слушай, Алексей, что – то не очень нравится мне все это. Своих дел хватает. Я понимаю, ты не можешь отказать в помощи своему другу. Понятно, я не могу тебе отказать в своей помощи.

– Но ты же понимаешь, что это, в лучшем случае, превышение полномочий. А в худшем… Неизвестно, чем это все может закончиться, а последствия тебе известны.

Алексей с улыбкой, от которой у многих женщин начинали сильнее стучать сердца, жестом пригласил Валентина присесть в кресло, стоящее рядом с его рабочим столом, и загадочно прикрыв ладонью, как бы от усталости, глаза, ответил:

– Все нормально, Валентин. Ну, во – первых, он мне не друг. Он президент одной крупной компании, иногда я оказываю ему небольшие услуги. Конечно, не бесплатно.

– Ну, ладно, считай, что уговорил. Давай посмотрим, что у нас есть и что нам предстоит сделать. Лишние висяки нам не нужны, их и так хватает. А тут еще сами себе на свою задницу висячок повесим.

Валентин никогда не отличался ни манерами, присущими сотрудникам данной конторы, ни речью. Рубил с плеча, порой не задумываясь, кто перед ним, за что неоднократно «поощрялся» в приказах. Никто не знал, почему он до сих пор работает в этой конторе, причем пережив даже ее реорганизацию, другого давно бы перевели куда – нибудь в иные органы, в ту же милицию, либо уволили. Говорят, что у него кое – кто там, в верхах, есть, недаром все сходит ему с рук. Никто, кроме Алексея, не знал почему. Тот знал все, что надо было ему знать о Валентине.

– Что у нас на него… – размышляя вслух, продолжил Алексей. – В основном, ничего. Адвокат. Кстати, а ты – то знаешь, чем он так насолил нашему протеже?

– Нет, ты не рассказывал, попросил помочь, я согласился. А как иначе, я же твой друг. Кстати, и чем он насолил твоему протеже? – как бы невзначай спросил Валентин, отвечая вопросом на вопрос. Валентин акцентировал внимание на слове твоем, а не нашем протеже.