Владимир Леонов - Лабиринт Минотавра

Картавин сиял от счастья. И не заметил, как оказался на улице. Уже стоя у своей «шестерки», вспомнил, что еще только первая половина рабочего дня, и до конца работы еще более пяти часов.

«Ну, ладно. Оставим на вечер, – решил Картавин. – Уж я ей покажу, какой у нее зять. Я ей все вспомню». Рисуя радужные картины предстоящего вечера и представляя впечатление, которое он произведет на своих женщин, Картавин повернулся и стал подниматься по широкой лестнице вестибюля на свой второй этаж. Нет, уже не его этаж. Его кабинет скоро будет этажом выше. На третьем.

Достав из кармана потертого пиджака смятую пачку «Петра», обнаружил, что она пустая. А так хотелось закурить. И поразмыслить. Не мешкая, он тут же быстро спустился.

Рядом автобусная остановка и, как положено, киоск. Не размышляя долго, Картавин отправился к нему. Не зная еще почему, он вдруг изменил своей привычке и попросил у продавца «Парламент». Привыкшая к своим постоянным клиентам и знавшая почти всех их не только в лицо, но также кто и какие сигареты курит, киоскерша с улыбкой убрала уже приготовленную пачку «Петра» и подала другую, «Парламент». Взяв пачку сигарет, тут же закурил и задумался, благо думать ему в этот момент никто не мешал.

Что же случилось? Почему не кому – либо иному, более толковому, опытному оперу из его же отдела, а ему, Картавину, начальник Управления предложил какое – то сложное (а иначе и быть не может, если этим делом занимаются сами чекисты) дело? И какое положение он будет там занимать, что за оперативное задание он должен выполнить? А выполнить его он обязательно должен. А как же иначе. Иначе… иначе быть не может.

Картавин вошел в вестибюль своего Управления и, минуя второй, поднялся на третий этаж. Невольно остановился перед широкой, темного дуба дверью начальника отдела, уже по – иному посмотрел на тисненную золотом табличку с ненавистной ему фамилией «Савин В. В.». На миг представил, как будет смотреться иная табличка, уже с его фамилией – Картавин. Скоро, очень скоро он будет принимать, нет, не принимать, а вызывать на ковер своих подчиненных, заслушивать их, хвалить, ругать за неисполнительность. Как долго тянется рабочий день, скорее бы он закончился! Не успев помечтать, насладиться своим, теперь уж не таким далеким, светлым будущим, услышал:

– Картавин! Тебя по всему отделу ищут. Что ты делаешь здесь, я уже целый час ищу тебя по кабинетам, тебе срочно…

«Как, неужели прошел час, – мелькнула мысль в голове Картавина, – не может быть!»

– Срочно созвонись по этому телефону, это приказ начальника Управления.

Эти слова вывели Картавина из состояния радостного опьянения, мечтаний и грез. Перед ним стоял его непосредственный начальник Савин. Тот самый Савин, которого Картавин только что сместил с должности вместе с золотой табличкой на дверях его кабинета. Картавин на миг, в силу своей природной трусости, растерялся, онемел. Взял протянутый ему лист бумаги с номером телефона, по которому он должен кому – о срочно позвонить. Нет, он уже знал, кому именно должен позвонить, чувствовал это каждой клеточкой, каждым нервом своим. Почти бегом выскочил на лестницу, ведущую на его пока еще второй этаж, и только перед дверью своего отдела остановился, немного пришел в себя.

– Что случилось опять? – спросил Виктор, один из сотрудников, рабочий стол которого стоял напротив стола Картавина. – Ты где был, шеф несколько раз спрашивал. Ты не болен, какой – то бледный сегодня? Опять с тещей поругался? Да плюнь ты на нее, поставь на место.

– Не поможет, покорми грибами, – со смехом вклинился в разговор совсем молодой, недавно прибывший на работу Санек. Это он насчет того вчерашнего анекдота, рассказанного им, как обычно, про тещ. Хоть молод, не женат, а тещ уже не любит.

Ничего не ответил Картавин. Не удосужившись хоть как – то откликнуться на очередную хохму Санька, он быстро набрал номер телефона, написанного на уже смятом клочке бумаги, чувствуя, как сердце его радостно забилось в предчувствии чего – то нового, неизвестного, от чего зависит не только его будущее, его карьера, но и утешится, наконец – то, его самолюбие. Как опер по жизни, он чувствовал всем своим нюхом ищейки, что вот это новое, неожиданное где – то совсем совсем рядом, надо только достойно выполнить, пока ему еще неизвестное оперативное задание. И он его выполнит. А как иначе? Кто, если не он? Недаром сам начальник Управления доверяет ему.

На другом конце провода приятный женский голос ответил, что его внимательно слушают. Представившись по форме, Картавин внезапно почувствовал, что в его горле вдруг все пересохло, перехватило дыхание, и он, еле дыша, почти шепотом проинформировал трубку телефона, что он – старший лейтенант Картавин, его просили позвонить. Услышали ли на другом конце провода, кто им звонит, потому что сам Картавин с ужасом почувствовал, что он уж слишком тихо представился? Решив, что его не расслышали, так как на другом конце провода почему – то стояла тишина, он уже собрался продублировать свое представление, как вдруг приятный женский голос сменился на мужской, который без лишних вступлений предложил ему срочно прибыть в известную уже читателю контору.