Элис Петерсон - Письма моей сестры

Сегодняшний день показался для меня длиннее, чем целая неделя. И дело даже не в визите мистера Викерса. Больше всего я нервничала, когда Беллс трогала платья своими липкими пальцами. Хорошо еще, что почти все платья черные, но даже так никто не захочет видеть на своем платье липкие крупицы сахара. Ив отвела ее в темную комнатку на втором этаже, где я держу чайник, кофе и упаковочные коробки. Она сказала, что поможет Беллс помыть руки. Я услышала, как моя сестра начала что-то твердить ей про горячую мыльную воду.

– Ты грызешь ногти? Тебе надо есть сырое желе, – посоветовала ей Ив. – Я сделаю тебе французский маникюр. Хочешь? – Иногда я думаю, что бы я делала без Ив. Благодаря маникюру я смогла аккуратно сложить всю одежду.

Беллс садится на диван и, не обращая внимания на нас с Сэмом, снимает обертку с мороженого «Магнум». Сэм возмущенно смотрит на липкую от шоколада бумагу, которая опасно приближается к элегантной бежевой подушке.

– Кэти, зачем ты шваркнула свое барахло на диван? Ведь рядом стоит подходящий для этого столик. – Он хмурится. – Изабель, дай мне эту обертку.

– Тебе нравится Стиви Уандер? – спрашивает у него Беллс.

– Что? – Сэм прищуривает глаза.

– Тебе нравится Стиви Уандер? – повторяет Беллс, показывая ему компакт-диск; в другой ее руке мороженое.

– Я не фанат, – заявляет он. – Эта песня «Эбеновое дерево и слоновая кость», которую он спел вместе с Полом Маккартни, была чистая фигня.

Какая прелесть!

– Но чего я действительно не люблю, так это когда повсюду валяется хлам. Это мой дом, так что уважай его правила. Хорошая девочка, – просит он, отводя глаза. – Дай мне обертку.

Она протягивает ему обертку, и он спускается на кухню. Я иду за ним. Наверху Беллс включает телевизор. Она будет смотреть Уимблдон.

– Сегодня я не смогу выйти, Сэм. Мне надо заняться бухгалтерией. Позвонил Бернард и поторопил меня.

– Кэти, сегодня у нас мальчишник, будут одни парни, – сообщает он мне, поднимает крышку мусорного контейнера, бросает обертку; крышка со стуком захлопывается.

– Ничего, если вечером зайдет Кейт Мосс?

На его губах появляется еле заметная улыбка, но тут же исчезает.

– Нет, ты знаешь, я против.

– Но я очень тихо. Как мышка.

– А что будет тогда делать Изабель? Мне казалось, что вечером по вторникам ты встречаешься с Эммой.

– Мне пришлось отменить. – Я открываю холодильник и заглядываю внутрь. В нижнем ящике картофель для запекания, кочан органической брокколи и упаковка органической моркови. На средних полках сыр, бекон, грибы и банка оливок с чесноком.

– Я бы не болтался у тебя под ногами, если бы ты устроила ботоксный девичник со своими подругами.

– Я не увлекаюсь ботоксом.

– Ну ты поняла меня. Господи, иногда ты становишься педантом, – говорит он, потирая нос.

– Сэм, мы с Беллс носу не покажем из нашей спальни, пока все не уйдут, – убеждаю я его. – Нам просто нужно приготовить… ой, черт, что же она готовит по вторникам?

– Ты о чем? Закажи готовый ужин. Скоро приедут парни.

– Я приготовлю в микроволновке картошку.

– Не верю! – Он смотрит, как я разрезаю картофелины, и ждет, когда я передумаю.

– Не три нос так сильно, Сэм. Ты ведь знаешь, что случилось в последний раз – на кончике появилось раздражение.

Он нахмуривается.

– Ты испортишь наш мальчишник.

Я устанавливаю таймер на микроволновке.

– Ты говоришь, как капризный ребенок. Всего один вечер. Я не буду шуметь. Ты просто забудешь, что мы с Беллс в доме. – Вид у него по-прежнему сердитый. – Может, дело не в ней? Если бы я была одна, ты бы тоже возражал?

Сэм не удостаивает меня ответом.

– Ладно, черт побери. Раз уж ты будешь в доме, тогда ты можешь подняться наверх?

– Нет! Сэм, как бы мне ни была интересна ваша болтовня, я даю слово, что не стану подслушивать.

Он недовольно фыркает.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Беллс сидит на краешке широкой кровати и ест печеную картошку. Она разозлилась на Сэма, потому что он не разрешил ей готовить.

– Сейчас нет времени! – заорал он на нее, а потом на меня.

Беллс стала открывать холодильник и дверцы шкафа, а он принялся ходить за ней и захлопывать их, стоило ей только отвернуться. Я объяснила сестре, почему она не может приготовить себе вегетарианское ризотто с оливками и кедровыми орешками.

– Но я всегда готовлю себе это в Уэльсе, – возмутилась она.

Я смотрю, как она ест. Кажется, ей не нравится картошка с влажной кожурой.

– Постарайся ничего не ронять на одеяло, – шепчу я.