Александр Прозоров - Репортаж о черном мерседесе

– Странно, – пожал я плечами, – такой спектр, а про вас не слышно нигде.

– Так мы с Ботаническим институтом работаем, со школами, с академиями. Они про нас и так знают. А на слуху в основном те, что беллетристикой занимаются.

– Не обидно?

– Да вы чего? Если художественная книга зависнет, то это навсегда, а пособие хочешь не хочешь, а покупать будут. Разве побегать чуть побольше придется.

– Скажите, Лена, а вот насколько рентабельно заниматься учебной литературой?

– Так я же говорю: с нею проще…

Против обращения по имени моя собеседница не возражала, ее рассказ про учебники в самый раз укладывался в тематику отдела социальных проблем, так что настроение мое неуклонно повышалось, и для полного счастья не хватало только откровенно пригласить Елену на свидание. То есть, давно бы уж пригласил, но вот только не знал, куда. В кино коммерческого директора звать неудобно, не тот уровень, ресторан уже мне не по карману. Что еще можно придумать? На выставку в Русский музей? Так он закроется через пару часов, а нам тут еще сидеть непонятно сколько.

Впрочем, народ вокруг начал потихоньку собирать ящики-коробки, а Лена – все чаще запинаться на полуслове, внезапно вытягивая шею и оглядываясь вокруг.

– Что случилось, товарищ Измайлова?

– Убить их всех мало, – она посмотрела на часы, потом снова огляделась по сторонам. – Когда еще обещали за мной приехать! Три часа прошло! Как мне все это отсюда переть? На горбу?

– Много?

– Коробки три, да еще «Центрполиграф» две дать должен. Ну, у них я завтра взять могу, а с этим что делать? У меня денег на камеру хранения нет.

– Так давайте я подвезу.

– А вы на машине?

– Да.

– Ой, как неудобно, – тут же засуетилась она, смахивая книги в большую картонную коробку. – Но мне тут недалеко, на Васильевском. Вы меня подбросите, правда?

– С удовольствием.

Жаль, нет у меня видеокамеры. Стоило сохранить для потомков то зрелище, как округлились у Елены Петровны глаза и отвисла челюсть, когда я, подойдя к «Мерседесу», небрежно вынул из кармана брелок и снял своего красавца с сигнализации.

– Э-эт-то твой?

– Да, – я открыл багажник и начал укладывать туда коробки с книгами.

– Ну, ты, Сережа, даешь… – она широко улыбнулась. – Не быть тебе духовной личностью.

– Это почему?

– Да был у нас недавно один высокодуховный автор. Александр Шичко, если знаешь. Так у него в рукописи написано, что едой человеку должна служить чисто растительная пища, одеждой – набедренная повязка, а «лучшим жилищем является под небом».

– Как, как? – не понял я.

– «А лучшим жилищем является под небом», – повторила Лена. – Это цитата.

– Интересная книга.

– Книги нет. Послали мы его подальше. Своих балбесов хватает.

– Правильно, – одобрил я и открыл ей дверцу. – Садись, Леночка, только ремень пристегни.

– Спасибо, – она привычно нырнула в машину.

Я устроился за рулем, завел двигатель, дал ему немного прогреться.

Итак, чертовски симпатичная девчонка сидит рядом со мной в машине, называет меня по имени и сама перешла на «ты». Хорошее начало. Мысленно я скрестил пальцы и включил коробку передач.

Издательство расположилось на верхнем этаже одного монументального заводского клуба, рядом с пристанью рейсовых «Метеоров» на Кронштадт. Не то, чтобы очень высоко, но коробки с фолиантами таскать тяжеловато. Охранник за толстой стальной дверью при моем появлении встрепенулся, но, увидев, коммерческого директора, успокоился и погрузился обратно в чтение какой-то лохматой рукописи.

В широком и высоком коридоре, жутко напоминающем больничный, оживленно беседовали две худощавые девицы. Рядом высился плечистый, коротко стриженый мужчина под два метра ростом с контроллером [16]в руках. Увидев Леночку, он вскинул голову, опустил плату в карман пиджака, шагнул ей навстречу:

– Ну, наконец-то! Сколько можно ждать?!

– Что?! – задохнулась Елена. – А где «Газель»? Да я бы до конца ярмарки там торчала по вашей милости! Спасибо вот, корреспондент согласился подбросить. Хотел узнать, какие мы учебники печатаем.

– Какой корреспондент? – удивился мужчина.

– Стайкин Сергей Александрович, – представился я, – газета «Час Пик», отдел социальных проблем.

– Халфиес, Александр Андреевич, – протянул он руку. Я приготовился к медвежьей хватке, но рукопожатие получилось на удивление мягким, большая ладонь была приятно теплой и сухой. – Я тут заместитель директора.

– Очень приятно, – кивнул я, провожая взглядом свою Леночку, нырнувшую в дверь справа.