Кит Стюарт - Мальчик, сделанный из кубиков

Уходя, я оглядываюсь и вижу группу ребятишек, которые перебрасывают друг другу летающую тарелку. Им явно весело и комфортно в компании; их родители сидят рядышком на скамейке, болтая и наслаждаясь солнечным днем. Чувствую мгновенный укол зависти к этим людям. Везет им.

– Папа, теперь в кафе?

– Да, мы идем в кафе.

– Можно мне вспененного молока?

– Да.

– Та собака была страшная. Она мне не понравилась.

– Я знаю.

Вот и погуляли.

В кафе относительно тихо. Приткнувшееся среди небольшого ряда магазинов, это одно из квази-хипстерских заведений, которые в последнее время начали возникать в округе как грибы после дождя с прицелом на мамаш из среднего класса, которые выросли на сериале «Друзья» и не мыслят себе жизни без «Центральной кофейни». Интерьер здесь выдержан в стиле знаменитого голливудского «Кафе 101». В углу стоит допотопный музыкальный автомат, а стены увешаны безвкусными изображениями знойных женщин и печальных наивных юношей в стиле шестидесятых. Сэма они просто завораживают. Мы занимаем наше обычное место в уголке – большой диван рядом с широким деревянным столом, заваленным старыми комиксами и журналами.

– Папа, почему у той тетеньки зеленое лицо? Папа, почему детей рисуют с такими большущими головами?

Говорю ему, что понятия не имею. Шестидесятые были тем еще времечком.

Себе заказываю капучино – лучший на всем Западе, если верить написанной мелом на доске перед входом записи. Кроме нее, там красуется еще цитата Тома Элиота: «Свою жизнь я измеряю кофейными ложечками», выведенная до омерзения затейливым почерком. Бариста, который – разумеется – носит усы в стиле киношных злодеев 1920-х годов и обтягивающую винтажную футболку, сквозь которую видно все ребра наперечет, приносит его мне, а потом подает Сэму подогретое молоко, устроив из этого целое представление.

– Покорнейше прошу, сэр, это наше лучшее вспененное молоко от лучших пенномолочных коров во всем Сомерсете.

Сэм восторженно хохочет. Здешний бариста – его кумир. Почему-то, несмотря на все его неумение общаться, Сэма завораживают обаятельные и уверенные в себе молодые люди. Он совершенно их не боится и даже смотрит им в глаза – а это для него очень большая редкость, даже со мной. Когда Сэм был малышом, Джоди водила его на обед в студенческую столовую: он смотрел на студентов, как зачарованный, а она в это время могла немного посидеть спокойно и передохнуть. Это странно, но мило. И плевать мне, что я выкладываю четыре фунта за наперсток горячего кофеина. Оно того стоит.

Теперь, когда мы устроились, было бы здорово, если бы я мог поболтать с Сэмом – расспросить его о школе, о доме, о маме, – но с ним этот номер не пройдет. Поболтать с Сэмом невозможно. В лучшем случае он будет кивать или мотать головой в ответ на прямой вопрос, вероятнее же всего – съежится и разволнуется. Это очень тонкий момент: я не знаю, как растормошить его, ничего не испортив. Вместо этого молча протягиваю Сэму свой айфон и беру со стола газету. Тут же успокоившись, он немедленно открывает свое любимое приложение, «Флайт трек», которое показывает текущее местонахождение коммерческих воздушных судов по всему миру. Стоит лишь притронуться к одному из крошечных значков-самолетиков, как на экране появляется окошко, сообщающее, откуда и куда он летит. Сэм просто одержим этой информацией. Со временем он выучил все основные авиакомпании, ключевые маршруты, расстояния между крупнейшими городами. Пожалуй, это его наиболее приближенный к «Человеку дождя» бзик. В основном внешний мир пугает его – ну или, по крайней мере, напрягает необходимостью справляться с бесконечными потоками непредсказуемых сенсорных стимулов, – так что, наверное, «Флайт трек» – его способ безопасно исследовать этот мир. Он любит сидеть и тыкать в экран, заставляя меня читать всплывающие данные. Иногда я показываю ему, где в этом месяце находится тетя Эмма. Это моя сестра. Она у нас перекати-поле. Ровно через два дня после того, как ей стукнуло восемнадцать, она села на самолет и больше не возвращалась. Сэму это не слишком интересно, но это моя попытка как-то очеловечить всю процедуру. Показываю на экранчике Торонто. На прошлой неделе Эмма выложила у себя на «Фейсбуке» несколько фотографий из этого города. Там она заснята с двумя другими женщинами, которые мне незнакомы, на туристском кораблике, на фоне тонкой, как игла, башни Си-Эн Тауэр. Выглядит она в точности так, как на всех своих фотографиях в «Фейсбуке»: счастливая, беззаботная, живущая одним мгновением. Но меня не проведешь. В ее глазах скрывается нечто такое, что я хорошо помню по далекому прошлому.