Эн­ни Прул: Корабельные новости

Он от­де­лил свою жизнь от вре­ме­ни. Он счи­тал се­бя га­зет­ным ре­пор­те­ром, но не чи­тал ни­че­го, кро­ме «Мо­кин­гберд Ре­кордз». По­это­му ему уда­ва­лось иг­но­ри­ро­вать тер­ро­ризм, из­ме­не­ния в кли­ма­те, ру­ша­щие­ся пра­ви­тель­ст­ва, за­гряз­не­ние ок­ру­жаю­щей сре­ды, бо­лез­ни, бан­ков­ские кри­зи­сы, оби­лие строи­тель­но­го му­со­ра и раз­ру­шаю­щий­ся озо­но­вый слой. Вул­ка­ны, зем­ле­тря­се­ния и ура­га­ны, мо­шен­ни­че­ст­во на ре­ли­ги­оз­ной поч­ве, не­ис­прав­ные ма­ши­ны и уче­ные-шар­ла­та­ны, мас­со­вые и се­рий­ные убий­цы, вол­но­об­раз­ная за­бо­ле­вае­мость ра­ком и СПИ­Дом, ис­треб­ле­ние ле­сов и взры­ваю­щие­ся са­мо­ле­ты бы­ли так же да­ле­ки от не­го, как ис­кус­ст­во пле­те­ния ко­си­чек, рю­ши и вы­ши­тые ро­зоч­ка­ми под­вяз­ки. На­уч­ные еже­днев­ни­ки за­хле­бы­ва­лись ре­пор­та­жа­ми о му­ти­ро­вав­ших ви­ру­сах, о ма­ши­нах, да­ря­щих жизнь по­лу­мерт­вым лю­дям, о на­шу­мев­шем от­кры­тии, что все га­лак­ти­ки об­ре­чен­но и с ро­ко­вой ско­ро­стью стре­мят­ся к не­ви­ди­мо­му Ве­ли­ко­му При­тя­же­нию, как му­хи к со­плу пы­ле­со­са. Все это ка­са­лось ко­го-то дру­го­го, чу­жих жиз­ней. Он ждал, ко­гда нач­нет­ся его соб­ст­вен­ная.

У не­го поя­ви­лась при­выч­ка хо­дить во­круг трей­ле­ра и спра­ши­вать вслух: «Кто зна­ет?» Он го­во­рил: «Кто зна­ет?», по­то­му что на са­мом де­ле ни­кто ни­че­го не знал. Этим он хо­тел ска­зать, что мог­ло про­изой­ти все что угод­но.

Мо­не­та, вра­щаю­щая­ся на кром­ке, мо­жет упасть в лю­бую сто­ро­ну.

По­том на со­б­ра­нии он встре­тил Пе­тал Беа. Она бы­ла тон­кая, влаж­ная и жар­кая. Она ему под­миг­ну­ла. У Ку­ой­ла, как у всех боль­ших муж­чин, бы­ла сла­бость к ма­лень­ким жен­щи­нам. Он сто­ял ря­дом с ней воз­ле сто­ла с за­кус­ка­ми. Се­рые, близ­ко по­са­жен­ные гла­за, вью­щие­ся во­ло­сы цве­та ду­бо­вой ко­ры. Под ис­кус­ст­вен­ным ос­ве­ще­ни­ем ее ко­жа вы­гля­де­ла блед­ной, как свеч­ной воск. Ве­ки све­ти­лись ка­ким-то не­яс­ным гус­тым све­том. В ро­зо­вом сви­те­ре по­бле­ски­ва­ла ме­тал­ли­че­ская нить. Этот лег­кий блеск соз­да­вал во­круг нее ка­кое-то мер­ца­ние, буд­то оку­ты­вал све­том. Она улыб­ну­лась пер­ла­мут­ро­вы­ми, влаж­ны­ми от сид­ра гу­ба­ми. Его ру­ка мет­ну­лась к под­бо­род­ку. Она вы­бра­ла пе­че­нье с глаз­ка­ми, вы­ло­жен­ны­ми гла­зу­рью, и мин­даль­ным ореш­ком вме­сто рта и смот­ре­ла на не­го, по­ка ее зу­бы де­ла­ли из пе­че­нья мо­ло­дой ме­сяц. Не­ви­ди­мая ру­ка сви­ва­ла внут­рен­но­сти Ку­ой­ла в кру­тые зиг­за­ги и пет­ли. Из-под его ру­баш­ки раз­дал­ся ут­роб­ный рык.

— Ну что, — ска­за­ла она. У нее ока­зал­ся жи­вой го­лос. Она ска­за­ла то, что го­во­ри­ла все­гда. — Хо­чешь на мне же­нить­ся? — Она по­до­ж­да­ла шут­ли­во­го и ост­ро­ум­но­го от­ве­та. За­го­во­рив, она не­уло­ви­мо из­ме­ни­лась и ста­ла про­во­ци­рую­щей. Эро­тизм по­кры­вал ее, как ров­ный слой во­ды на ка­кую-то се­кун­ду по­кры­ва­ет ны­ряль­щи­ка, по­яв­ляю­ще­го­ся на по­верх­но­сти.

— Да, — серь­ез­но и ис­крен­не ска­зал он. Она ре­ши­ла, что это бьло ост­ро­ум­но. Она за­смея­лась и спле­ла свои паль­цы с ост­ры­ми ног­тя­ми с его паль­ца­ми. При­сталь­но по­смот­ре­ла в его гла­за, буд­то оп­тик, ищу­щий изъ­ян. Ка­кая-то жен­щи­на взгля­ну­ла на них и скор­чи­ла гри­ма­су.

— Пой­дем от­сю­да, — про­шеп­та­ла она. — Вы­пьем. Сей­час семь два­дцать пять. Я ду­маю, к де­ся­ти я с то­бой пе­ре­сплю. А ты что об этом ду­ма­ешь?

Поз­же она ска­за­ла: «Бо­же мой, это са­мый боль­шой из всех, что я ви­де­ла».

Как го­ря­чий рот ра­зо­гре­ва­ет хо­лод­ную лож­ку, так Пе­тал ра­зо­гре­ла Ку­ой­ла. Из сво­его арен­до­ван­но­го трей­ле­ра, с гряз­ным бель­ем и пус­ты­ми бан­ка­ми из-под ра­вио­ли, он шаг­нул пря­мо в эту бо­лез­нен­ную лю­бовь. На его серд­це поя­вил­ся и ос­тал­ся на­все­гда вы­ко­ло­тый шрам в фор­ме име­ни Пе­тал.