Юрий Бригадир: Мезенцефалон

Я лежал и лежал. Переворачивался, раскрывался, снова заворачивался, снова скручивался в бубел – как белка в упавшем на бок колесе. Очень, знаете ли, не лежалось в позе трупа. Очень. Тогда вообще начинало мять и корежить.

Я с трудом сел, откинул промокшее в половую тряпку одеяло и взял бутылку. Отвинтил с огромным трудом пробку. Кое-как налил рюмку, кое-как выпил совершенно мизерными глотками. Стало чуть лучше. Это примерно как если бы ты попал под гильотину и тебе отрубили только часть головы. В каком-то смысле – повезло.

Рюмка позволила мне встать и даже немного походить по комнате. Совсем чуть-чуть. От стены до стены четыре раза. Мокрая от пота кожа лоснилась. Стало холодно. Я достал из шкафа другое одеяло и завернулся в него. Пока оно не промокло, было даже комфортно.

Твою мать… Нельзя пить. И не пить нельзя.

Это даже не дилемма. Это какая-то херня. Буриданов осел уже бы охуел и повесился. Или это… отпиздошил бы Жана Буридана толстыми увесистыми копытами.

Впрочем, я бы тоже.

Нельзя пить.

И не пить нельзя.

Повыть, что ли? Я сел прямо на пол и улыбнулся. Сейчас все прогрессивное человечество хочет только одного – чтоб я опять забухал. Не полечился, не растворил свои кактусовые молекулы, а выпил вот эту бутылку залпом, потом еще одну и еще парочку для ровного счета. И чтобы так было завтра, послезавтра, через месяц и через год. Этого же хочет вся фауна с флорой, и даже вся неживая материя поголовно. Короче, весь мир хочет меня размазать по бетонке и смести веником. И, вообще говоря, это у него получится. Но не сегодня.

Вот что. Надо поотжиматься. Сердце, конечно, начнет выскакивать, зато кровь попадет туда, где уже год не бывала. А то и больше. Раз, два, три… восемь… Что, все? Десять, одиннадцать, пятнадцать… Нет, хватит. Сердце прыгнуло прямо в центр головы и решило немедленно выскочить через уши. Хватит.

Пожрать, что ли? Впрочем, ничего вкуснее засохших булок нет, а идти в магазин смертельно опасно. Ибо там на полках… Там на полках… Все бухло мира. Терпкие вина, освежающие коктейли, пенное пиво и горилка медовая с перцем. Все это обязательно прыгнет в пищевод и останется там навсегда.

Я бросал пить несколько раз. Не пил от двух до четырех лет. Это очень большой срок. За это время ты всегда чего-то добиваешься. Работа, зарплата, жена. Деловые связи, уважение, счет в банке, личное мнение. Много друзей и знакомых. Книги, компьютеры… немерено компьютеров! Бытовая техника, телевизор, музыкальный центр, костюм, десятки галстуков, обувь из кожи и световые пломбы в чищенных до блеска зубах. Домашние ухоженные животные…

Самый страшный день в твоей жизни – это когда у тебя появляется хобби. С этого момента ты даже не понимаешь, насколько ты смешон и искусственен. Хобби съедает тебя точно так же, как раньше съедала водка. Ты вдруг начинаешь собирать марки, играть на ложках или танцевать на лыжах. В большинстве случаев именно эта бессмысленность подталкивает тебя к тому, чтобы ты разбил очередное увлечение об тумбу и тут же начал бухать матросскими алюминиевыми кружками. Ибо жизнь, как говорит Зоткин, дана для того, чтобы развивать разум и не засирать ноосферу хуетой.

Что происходит в момент, когда у человека появляется хобби? Да просто на него откуда-то сваливается свободное время. Много свободного времени. Отчего совершенно понятно, что он не нужен самому себе.

Конец каждого трезвого цикла выглядит одинаково. У ТЕБЯ ВСЕ НОРМАЛЬНО. И, как в мультике, ты живешь хорошо и у тебя все есть. Добрый день, Юрий Алексеевич. Добрый день. Очень… очень приятно вас видеть… Всего хорошего… Можете рассчитывать на меня. Всегда рад!

Через месяц они все отвалятся, как короста. Я знаю это. Люди ведь не меняются. Вежливость не значит ничего. Это просто маска. Будут отворачиваться от тебя, как бы не замечая. Забудут имя. Перестанут звонить. Перейдут на другую сторону улицы. Это сделают девяносто девять из ста. Останется один.

Запои хороши тем, что ты узнаёшь истинное хайло человека рядом с тобой. Ни одна собака или кошка не изменит отношение к пьяному близкому человеку. Он им либо нравится, либо нет, но вне связи с бухлом. Если, конечно, не наступать специально на хвост, или если у собачки аллергия на перегар. А социум отвернется весь поголовно! Как от прокаженного. Побежит делать прививки и изолирует от тебя детей. Перечислит все твои действительные недостатки и придумает кучу несуществующих. С этого момента если где что стырили – это ты. Если где кому разбили бестоловку – это тоже ты. Если где кого изнасиловали – само собой – ты. Даже если ты в этот момент просто был без сознания, и у тебя от бухла неделю как не стоит.