Жаклин Митчард - Поворот судьбы

— Чья роща?

— Это… Я не знаю, как объяснить. Там все живут большой коммуной, и у каждого есть крошечный домик.

— А, лагерь этих хиппи. Вообще-то они хорошие ребята. Только принимают бывших заключенных. Хотят направить их на путь истинный. Я не против того, что все имеют право на еще один шанс, но мне кажется странным, что они не боятся их принимать. Все-таки там полно детей. А эти парни выросли в Нью-Йорке и в Чикаго. Вряд ли они приспособятся…

Кара начала нетерпеливо постукивать ногой.

— Нам надо туда поехать, — сказала она. — Причем срочно.

— Ну, вам придется пройти миль семь до перекрестка. Затем на развилке повернете налево, и еще миль семь-восемь. У них там вывеска размером с мою ладонь, но вы не пропустите ее, потому что там много яблонь. Разных, есть даже «Гарланд»

— Мы можем заказать такси? — поинтересовалась Кара.

— Такси?

— Возможно, нас кто-нибудь подвезет? Мы не сумеем пройти столько пешком. Мой брат болен, а мы только что проделали долгий путь из Висконсина.

— Но здесь вы не найдете ни одного такси.

— О! — воскликнула Кара.

— Нэд Годин. Он тут скоро появится. Нэд живет неподалеку, столярничает. Сделал мне крыльцо. Очень хорошее. Порядочный работник, скажу я вам.

— Ну и? — спросил я. Мне хотелось ответить более грубо.

— Он может вас подбросить, потому что везет им гвозди и все такое, — произнес старик. — Ха-ха, они там выращивают все, кроме гвоздей. Такое никому не под силу.

«Охо-хо, — подумал я. — Они тут соображают еще медленнее, чем в Шебойгане».

— И он будет… — с надеждой в голосе подсказал я.

— Дайте подумать. Сейчас у нас десять. Самое позднее, — в двенадцать. У них там один телефон. Я не понимаю, почему они так живут. Разве удобно разговаривать, когда тебе в спину дышат двадцать человек…

— Даниэль! — раздался голос из-за занавески. — Сколько ты будешь надоедать своими разговорами этим детям?

Вслед за этим появилась высокая пожилая женщина. У нее была осанка, которой могла бы позавидовать молодая девушка.

— Вы можете подождать его прямо здесь. У окна есть два стула. Да, там, возле шахматной доски…

Мы решили, что должны что-нибудь купить, раз уж будем сидеть здесь так долго, поэтому запаслись пакетом с пончиками и начали самую долгую из запомнившихся мне партию в шахматы. Наконец тренькнул звоночек, и большой тяжеловесный мужчина с бородой прошествовал внутрь. На плечах у него было по объемистому деревянному ящику.

— Будет еще идти снег, Даниэль, как думаешь? — спросил он.

— Да, может быть. Там сейчас сыпет мелкой крупой, так что он не залежится.

— Мне нужно пятнадцать фунтов гвоздей по шестнадцать центов, Даниэль.

Старик повторил полученный заказ, и это прозвучало довольно странно.

— А еще мне понадобятся тридцатифунтовый мешок пшеничной муки и два мешка картофеля, — продолжал мужчина.

Вся эта сцена напоминала мне эпизод из кино о жизни маленького города в предыдущем столетии. Чтобы увезти все это, парню потребуется большая тележка. Я думал, что у меня душа с телом расстанется, пока они продолжали вести неспешную беседу о сиропе, урожае и прочей ерунде. Здоровяк переносил в машину около семидесяти фунтов всякой всячины, пока Даниэль записывал все на бумажке. Никто о нас, даже словом не обмолвился. Каролина все время била меня ногой в голень.

Наконец я встал и произнес:

— Позвольте мне помочь вам перенести покупки в машину.

— А, Нэд. Тут молодежь хочет отправиться с тобой. Сможешь их подбросить?

— А какое у вас дело в «Хрустальной роще»? — спросил меня великан, как будто я был агентом ЦРУ

— Мы думаем, что там наш отец. Во всяком случае, мы знаем, что он там был, — сказала Каролина. — Его имя Лео Штейнер.

— Мне это имя неизвестно. Я не знаю никакого Лео Штейнера.

— Ну, он переписывался с Индией Холлвей. Это мы знаем точно. Они были друзьями.

— Может быть. А вы писали ему или пытались дозвониться?

— Много раз. Именно поэтому мы приехали сюда. Он не отвечает.

— Хорошо, — произнес Нэд Годин. — Полезайте в грузовик. Вам не помешает поспать и поесть, как следует.

Обычно в машине люди поддерживают хоть какую-то беседу, но Нэд Годин не произнес ни слова за все двадцать минут, пока мы ехали из города к вывеске (она и вправду оказалась размером с ладонь). На огромном деревянном почтовом ящике мы прочли:

«Хрустальная роща». Здесь же значилось: «Охота запрещена» и «Посторонним вход строго воспрещен», что, очевидно, должно было произвести большее впечатление, чем просто «Посторонним вход воспрещен».