Жаклин Митчард - Поворот судьбы

Мэри предпочитала письма, в которых спрашивали о том, как должны оформляться тексты благодарственных открыток — от руки или на компьютере. Секретарь отдела, Стелла Лоренцо, которую называли машиной местных новостей, отправляла сотни писем с подписью «С наилучшими пожеланиями, Вайнона».

— Мне кажется это таким несправедливым, — шептала я Стелле. — Она же совершенно игнорирует просьбы людей дать им совет в сложной ситуации.

— Скажешь тоже, — отвечала мне Стелла, закатывая свои огромные глаза и карандашом убирая с лица роскошные, коньячного цвета волосы. — Я каждый день натыкаюсь на письма, в которых женщины всерьез спрашивают, будет ли их детям лучше без матери. Эти женщины доведены до отчаяния. Боже праведный, они готовы на крайний шаг, а мы молчим. Я не знаю, что делать.

Я преодолела робость и подошла к Мэри, приходившей на работу в шляпе, которую она церемонно снимала в офисе, чтобы водрузить ее на вешалку, после чего царственной поступью направлялась к своему месту за рабочим столом.

— Мисс Винтон, я хотела спросить у вас, правильно ли, по-вашему, мы организуем работу с теми, кто обращается к нам в момент кризиса? Мне кажется, что отсылать им номер телефона центра психологической помощи недостаточно. — Дорогая моя, я не намерена вникать в мелкие дрязги и личные неурядицы, которые преследуют людей, — ответила мне Мэри. — Моих читателей волнуют другие вопросы.

Хотя я работала в отделе всего третий или четвертый месяц, я втихомолку начала отвечать людям сама, обращаясь в случае необходимости за помощью к Кейси Глисон, с которой работала в общественной организации «Оклахома!». Я стала одержима этими письмами. Чем больше я вчитывалась в них, тем больше поражалась разнообразию жизненных коллизий. Люди, независимо от положения, возраста и профессии, иногда демонстрировали в письмах полную растерянность. Кассиры, строители, секретари, хирурги. Я только диву давалась, как могут взрослые люди, получившие образование и права на вождение автомобиля, не знать ответа на очевидный вопрос, касавшийся их собственной жизни. Я начала задумываться над тем, что иногда людям просто чудом удается сохранить брак и воспитать ребенка, и удивлялась тому, как они могут в течение десяти лет работать на одном месте, хотя их босс — типичный персонаж из фильма ужасов.

Сначала мне показалось довольно странным, если не пугающим, что они обращаются к незнакомому человеку за советом. Но, в конце концов, я решила, что это похоже на ситуацию, когда вы изливаете душу попутчику в поезде. Вас привлекает перспектива не нести никакой ответственности за свою откровенность.

Однажды Мэри Винтон прошла в туалетную комнату, откуда так и не вышла. Во всяком случае, «Вайнона вас поймет» в тот день приказала долго жить. Спустя час ее обнаружили сидящей на ближайшем к двери унитазе. Журналистки рассказывали, что на лице Мэри застыла невразумительная улыбка, но она сидела с прямой спиной. Мисс Винтон отправили на «скорой» сначала в городскую клинику, а потом в «Дубки» (Стелла и я приходили проведывать ее и приносили ей пачки писем, на которые она вызвалась ответить, хотя мы и не смогли прочесть то, что она написала. Мы с улыбкой уверяли ее, что отправили их по почте. В следующий раз мы дали ей черно-белые рекламные листовки, и мисс Винтон ответила и на них). Новый редактор Стив Каткарт узнал через Стеллу, чем я занималась в последнее время в редакции. Однажды утром он заслонил свет у моего серого металлического офисного стола и произнес:

— Джиллис, мне стало известно, что ты устраивала самодеятельность в отделе. Нам надо обновить рубрику советов. Я могу поручить это тебе? Да? Хорошо, договорились. Назовем ее «Расскажите Джули».

— Нет, — ответила я ему, приходя в ужас от собственной наглости (как я могла перечить редактору, да еще и новому, да еще и малознакомому!). — Пусть название рубрики не сосредотачивает внимания читателей на моей персоне. Я хочу, чтобы вы назвали ее «Излишек багажа». В конце концов, именно так и следует рассматривать эти письма. Люди хотят поделиться с нами ношей, которая становится им не по силам.

Ему понравилось!

Я не была в редакции и года, а уже вела рубрику!

Тогда я еще не знала, зато хорошо знаю сейчас, что эта работа затягивает. Я думала, что Каткарта впечатлили мой здравый смысл и чувствительность. Позже он поведал мне, что остановил выбор на мне, так как я женщина, а значит, должна с сочувствием относиться к чужим проблемам, кроме того, я была дочерью своего отца, а следовательно, дружила с английской грамматикой и умела красиво выразить свою мысль на бумаге.