Дмитрий Грунюшкин - Дерьмовая работа

– А хотите, я вам в первый ряд дам. Лучшее место!

– Да давай ты быстрее!

– Сейчас-сейчас. Ради бога, простите! Монетка закатилась.

– Да пусти что ли! Ты!

– Да-да, несомненно! Сударыня! Я помню, у вас бронь! Осторожно! Крутые ступеньки! – кричит Димка вслед убегающей по лестнице даме, весь хамский запал которой куда-то улетучился.

– Вот так можно вежливостью достать насмерть, – философски замечаю я.

Пауза. 3–4 секунды. А потом наш дружный смех.

Если не смеяться, можно сойти с ума или озлобиться, как цепной пес. Вот классический пример – под конец рабочего дня проходит девушка с двумя детьми:

– Пропустите, я с детьми.

– 150 рублей, будьте добры.

– Так я с детьми.

– Совершенно верно, дети бесплатно. А с вас 150.

– Да я ж не в первый раз. Помните, я вчера была?

– Не помню.

– Да как же, в розовом платье.

– 150 рублей, за новое платье.

– Так я с детьми.

– Дети бесплатно. С вас 150.

– За что?

– За посс…мотреть! – Димка начинает злиться.

– Да я же ж уже ж не в первый раз же ж!

– Значит, кушаете много.

– А дети?

И так минут пять. В конце концов Димка выходит и выводит эту непонятливую клиентку под белы рученьки, чтоб проход не загораживала. На улице она сразу начинает орать, что, мол, гады такие, с детьми не пускают, стрелять нас надо и все в этом духе. Тут же заходит еще женщина с дочерью и спрашивает:

– Что, за ребенка тоже платить?

– Нет, дети бесплатно.

– А чего же та, на улице, орет?

– Она тоже хотела бесплатно.

– А-а!

Вот такая вот реклама получается. Мы тут же начинаем прикалываться и сводим все к смеху. А иначе пришлись бы злиться весь вечер, и клиенты, которые вовсе ни причем, получили бы свою порцию недоброжелательности.

Снова здорово! Опять с этими М и Ж непонятки. Недоуменный мужской голос из женского зала:

– Э-э! А здесь занято!

Конец рабочего дня, смеяться сил больше нет. Поэтому просто выходим и молча показываем куда ему идти.

Без десяти шесть. Мимо окошка проходит Федорыч и говорит:

– Я щас приду.

Через пять минут возвращается.

– Я пришел.

Еще через минуту:

– Я выйду. Я здесь, рядом. Воздухом подышу.

Мы дружно начинаем ржать. Нет! Вовсе не потому, что к концу работы у нас крыша поехала. Федорыч – это наш сантехник, мужичок лет 60-ти. А смысл нашего веселья прост. В 18.00 мы снимаем кассу и уходим, оставляя заведение, как говорит Димка, на «разграбление» персонала, т. е. после 18-ти Федорыч садится за кассу и все полученные деньги идут в карман к нему и дежурной уборщице. Народу после шести, конечно, не много, но за час они тыщи по полторы имеют. За 30 дней выходит больше половины его зарплаты. Федорыч этими минутами дорожит и без десяти шесть начинает дефилировать возле окошка, напоминая нам о своем существовании и не давая забыть об окончании рабочего дня.

Открыли дверь каморки, чтобы проветрить. И вдруг видим, что из мужского зала выходят две девушки. Мы оторопело провожаем их взглядом. Около окошка девушки задерживаются и ехидно замечают:

– За 150 рублей можно было бы сделать и почище!

У нас нет слов, но через пару секунд Димка находится:

– За 150 можно было бы и в женский сходить. Там чище.

Теперь слов нет у девушек, они краснеют и быстро ретируются. Сразу за ними появляется парень и засовывает голову в окошко:

– Ну, чуваки, круто! В «Белом медведе» стриптиз гораздо дороже! Я к вам, пожалуй, чаще ходить буду.

Можно много ругаться на «лиц кавказской национальности» (идиотская фраза. Интересно, какой национальности у них ноги?), но никто не платит четче и исправнее, чем они, разве что бабушки, торгующие редиской (не путать с бабушками, торгующими семечками). Если заходит грузин или азербайджанец и, похлопав себя по карманам, сконфуженно говорит, что он, мол, деньги забыл и занесет завтра, ставлю ящик коньяка против бутылки Нарзана, что завтра деньги будут, А вот за наших «родных» европеоидов я не поставлю даже высыпанной «Беломорины». И не сулите мне ящик гаванских сигар – это пари я не приму. Научен опытом. Как-то при мне Димка не пустил двух девушек, которые обещали занести деньги позже, говоря, что они из ларька напротив. Я попытался Димку отчитать, чтобы он не отбивал постоянную клиентуру. Скептически усмехнувшись, Димка пообещал, что теперь «будет по-моему». За оставшиеся 3–4 часа с обещанием занести «бабки позже» прошло 16 человек. Стыдно признать, но на следующий день деньги занесли двое, и через день еще один. Комментарии излишни. Может быть, конечно, я и лучший психолог, чем Димка, но тут я жидко обос…ся, и после этого давать категорические советы больше не рисковал.