Виктория Токарева: Дерево на крыше [сборник]

Случается обычно то, чего боишься. В один прекрасный день Дима слинял. Испарился. Потом материализовался у актрисы Ганушкиной. У Ганушкиной харизмы было в избытке. Эта самая харизма лезла из ушей, из глаз, изо всех дыр.

Жена Николая Елена оказалась права. Предательство передается по цепочке. Значит, Ганушкина когда-нибудь предаст Савраскина. Но это когда-нибудь. А сейчас Анжела – одна в большом городе. У нее остались маленькая квартирка с видом на лесопарк, молодость и горло со свистком.

Снега Килиманджаро потускнели и подтаяли, но все-таки манили и звали, несмотря ни на что.

Музыкальный продюсер Марк Тамаркин разговаривал по телефону со своей женой Тамаркой. (Отсюда – псевдоним продюсера.)

Открылась дверь, и вошла Анжела.

Продюсер сильно обрадовался, но не захотел обнаружить радость и продолжал разговаривать с Тамаркой как ни в чем не бывало.

Анжела ждала.

Марк положил трубку и безразлично поздоровался:

– Привет. Сдаваться пришла?

– Почему сдаваться? – не согласилась Анжела. – Сражаться. И побеждать.

Марк вгляделся повнимательнее. В девушке что-то изменилось. Она стала более наполненная. Не такая пустая.

Из боковой двери появился Стас.

– Ну что, не нашла другого продюсера? – добродушно поддел он.

– А я и не искала.

– Слушай, а ты из какой деревни приехала? – спросил Марк.

– Вы уже спрашивали, из Мартыновки. Это не деревня, а поселок городского типа.

– На Азове?

– На Азовском море. А что?

– Там сейчас будут Лас-Вегас строить. Принято решение: все игорные дома вынести из больших городов в одно место. Так что все пороки большого города стекутся в твои края.

– Страсти и пороки, – поправил Стас. – Пороки без страстей не бывают.

Анжела вспомнила высокий берег над морем.

Берег перероют. Белые хаты снесут, сады погубят. Зато появятся рабочие места. Кто-то обрадуется. Кто-то огорчится.

А морю – все равно. Оно зависит только от Луны.