Вирджиния Клео Эндрюс - Лепестки на ветру

По щекам ее полились слезы, и она продолжила, несмотря на то что Крис мотал головой:

– Я любила моих детей! Наших детей! Но что я могла сделать? Я только хотела, чтобы они немного заболели, и тогда я могла бы спасти их, вот и все. Крис, не смотри на меня так! Ты знаешь, я никогда не стала бы убивать своих детей!

Его глаза, устремленные на нее, стали ледяными.

– Так, значит, ты намеренно травила нас мышьяком? – спросил он. – Я никак не мог в это поверить, даже когда мы вышли на волю из этого дома и у нас появилось время все обдумать. Но ты это сделала!

И тут она закричала. Никогда за всю мою жизнь я не слыхала более истеричного крика, который то поднимался, то утихал. Крика, который был похож на вой сумасшедшего! Она повернулась на каблуках и, не прекращая кричать, рванулась к двери, о существовании которой я и не подозревала, и исчезла за ней.

– Кэти, – сказал Крис, отступив от двери и обводя взглядом библиотеку, где по-прежнему находились Барт и старуха, – я приехал за тобой. Плохие новости. Нам нужно немедленно ехать в Клермонт.

Не успела я ответить, как раздался голос Барта:

– Вы старший брат Кэти? Крис?

– Разумеется. Я приехал забрать Кэти. Ее присутствие необходимо в другом месте.

Он протянул руку мне навстречу. Я уже двинулась к нему.

– Подождите минутку, – сказал Барт. – Мне нужно задать вам несколько вопросов. Я должен знать правду. Эта женщина в красном платье, которая была здесь, – ваша мать?

Крис посмотрел на меня. Я кивнула ему, что можно говорить. Тогда он перевел глаза на Барта с выражением некоторой враждебности.

– Да, это моя мать и мать Кэти, а также еще двух близнецов, которых звали Кори и Кэрри.

– И она более трех лет держала вас четверых взаперти? – спросил Барт, как будто еще не веря.

– Да, три года, четыре месяца и шестнадцать дней. А когда однажды ночью она забрала Кори, то вернулась потом и сообщила, что он умер от пневмонии. Если вам нужны еще подробности, вам придется обождать, потому что сейчас нам необходимо подумать о других. Пошли, Кэти, – он взял меня за руку. – Нам надо поторопиться!

Затем он посмотрел на бабку и криво ухмыльнулся:

– С Рождеством, бабуля. Я надеялся, что больше никогда тебя не увижу, но теперь, когда это все же случилось, я вижу, что время уже отыгралось на тебе. – Он снова обернулся ко мне. – Поторопись, Кэти. Где твое пальто? В машине ждут Джори и миссис Линдстром.

– Зачем? – спросила я. Меня вдруг охватила паника. – Что случилось?

– Нет! – воскликнул Барт. – Кэти не может уехать! Она ждет от меня ребенка, и я хочу, чтобы она осталась здесь!

Барт подошел и обнял меня, с нежностью глядя мне в лицо.

– Ты раскрыла мне глаза, Кэти. Ты была права. Я, конечно, заслуживаю лучшего. Возможно, я еще сумею начать жизнь заново и займусь чем-нибудь полезным для разнообразия.

Я наградила старуху торжествующим взглядом, избегая смотреть на Криса, затем мы с Бартом вместе вышли из библиотеки и прошли через все комнаты, пока не оказались в большом зале.

Здесь творилось что-то невообразимое! Все кричали, бежали, искали друг друга. Дым! Пахло дымом.

– Боже мой, дом горит! – закричал Барт. Он толкнул меня к Крису. – Выведите ее наружу в безопасное место! Мне нужно найти жену! – Он стал дико озираться по сторонам и звать: – Коррина, Коррина! Где ты?

Вся толпа ринулась к единственному выходу. С верхней части лестницы струился черный дым. Женщины падали, мужчины наступали на них. Беззаботные гости праздника сейчас были одержимы одним – как выбраться отсюда, и горе тому, у кого не было сил протолкнуться к двери. Я, как безумная, следила глазами за Бартом. Вот он снял телефонную трубку – ну конечно, звонит в пожарную охрану; а вот он уже мчится по правой лестнице и в самое пламя!

– Нет! – закричала я. – Барт, не ходи туда! Ты погибнешь! Барт, не ходи! Вернись!

Думаю, он услышал меня, потому что на какое-то мгновение он как будто засомневался, оглянулся и улыбнулся мне, а я отчаянно замахала ему. Одними губами он произнес: «Я тебя люблю», а потом указал на восток. Я не поняла, что он хотел этим сказать. Но Крис понял так, что он указывает нам на другой выход.

Кашляя и задыхаясь, мы с Крисом промчались через другой холл, и я наконец увидела огромную столовую, но она тоже была полна дыма!

– Смотри, – прокричал мне Крис, подталкивая вперед, – здесь стеклянные двери! Идиоты, таких дверей, наверное, десяток на всем первом этаже, а все лезут в парадную дверь!

Мы выбрались наружу и подбежали к машине, в которой я узнала автомобиль Криса. В машине сидела Эмма, держа на коленях Джори и неотрывно глядя на огромный пылающий дом. Крис дотянулся до накидки и набросил ее мне на плечи. Он обнял меня, а я плакала по Барту – где он? Почему он не вышел из дома?