Вирджиния Эндрюс - Семена прошлого

Синди была неприятно поражена тем, что я критикую ее купальник. Оглядев себя, она недоуменно пожала плечами:

– Боже мой, мама! Некоторые мои подруги носят бикини-стринги. Интересно, что бы ты сказала о них, если уж тебе мой костюм кажется нескромным. А другие подруги вообще загорают нагишом…

Она серьезно смотрела на меня своими голубыми глазами. Крис бросил ей полотенце, которое она обернула вокруг себя.

– Мама, мне не нравится, что ты постоянно стыдишь меня. Совсем как Барт, который делает все для того, чтобы я почувствовала себя грязной и распущенной. А я шла, чтобы рассказать тебе кое-что о Барте. Я услышала, что́ он говорил по телефону.

– Так что же, Синди? – поторопил ее Крис.

– Барт разговаривал с кем-то по телефону и оставил дверь открытой. Я слышала, что он называл страховую компанию. Значит, он звонил туда.

Она сделала паузу, села на нашу незастланную кровать и опустила голову. Ее мягкие, шелковистые волосы скрывали выражение лица.

– Мама, папа, мне кажется, что Барт сделал страховку на тот случай, если кто-то из гостей будет ранен.

– Но это обычное дело, – проговорил Крис. – Дом, конечно, застрахован, но в нем находились две сотни гостей, и для них нужна страховка.

Синди подняла голову, посмотрела на отца, на меня, затем вздохнула:

– Значит, ничего особенного… но я подумала: а вдруг…

– А вдруг – что? – резко спросила я.

– Мама, ты говорила, что песок из колонн, рухнувших в ту ночь, был сырой. Разве он не должен был быть сухим? Но он был мокрым. Кто-то намочил его – и песок стал тяжелее. Он не высыпался из колонн при повреждении, как это было задумано. Он упал на Джори, как цемент. Если бы не это, Джори не был бы так сильно покалечен.

– Я знал о страховке, – глухо сказал Крис, отказываясь встречаться со мной взглядом. – Но я ничего не знал о сыром песке.

Ни у Криса, ни у меня не было аргументов в защиту Барта. Конечно, ну конечно же, он не хотел ранить Джори – или?.. Или хотел убить его? Мы должны были, мы обязаны были доверять Барту, быть к нему справедливыми.

Крис ходил по спальне, морща лоб и стараясь найти правдоподобное объяснение: он предположил, что один из рабочих сцены намочил песок, чтобы колонны были устойчивее. Конечно, это не мог быть приказ Барта, добавил он.

Мы втроем молча спустились вниз и нашли там Барта вместе с Мелоди.

Горы вдали сияли, в саду цвели цветы, вид был прекрасен. Солнце просвечивало через ветви фруктовых деревьев, атмосфера была самая романтическая.

Мелоди, к моему удивлению, улыбалась и смотрела в глаза Барту:

– Барт, твои родители не могут понять, отчего я не в силах поехать и увидеть Джори. Я чувствую, что твоя мать осуждает меня. Я разочаровываю ее, но я разочаровываю и себя саму. Я так боюсь болезней и больных. Всегда боялась. Но я знаю, как это выглядит. Джори лежит на постели, уставившись в потолок, и отказывается разговаривать. Я знаю, о чем он думает. Он потерял не только ноги, он потерял цель жизни. Он думает о своем отце и о том, как тот ушел из жизни. Он пытается постепенно уйти из нашей жизни, чтобы в один момент, когда он убьет себя, мы этого почти не заметили.

Барт неодобрительно взглянул на нее:

– Мелоди, ты не знаешь моего брата. Он не может убить себя. Может быть, сейчас он чувствует себя потерянным, но он выкарабкается из этой ситуации.

– Как? Каким образом? – простонала Мелоди. – Он потерял все. Наш брак был не только взаимной привязанностью, но и общей карьерой. Каждый день я сама себя уговариваю поехать к нему, улыбаться, заботиться о нем. Но потом я начинаю сомневаться, тосковать и мучительно думать о том, что же я скажу ему. Я не так искусна в словах, как твоя мать. И я не умею улыбаться, несмотря ни на что, как его отец…

– Крис не отец Джори, – резко оборвал ее Барт.

– Для Джори Крис – отец. По крайней мере, человек, с которым Джори больше всего считается. Он любит Криса, восхищается им и уважает его. Он простил ему то, что ты называешь грехом.

Мы все трое стояли затаив дыхание, пытаясь услышать конец разговора.

– Мне стыдно, но я не в силах ехать к Джори и смотреть на него такого.

– Так что тогда ты собираешься делать? – деловито спросил Барт.

Он неотрывно глядел ей в глаза и пил кофе маленькими глотками. Если бы он лишь немного повернулся, то смог бы увидеть нас, нежелательных свидетелей.

– Я не знаю, не знаю! – горестно вскрикнула Мелоди. – Сердце мое разрывается! Я не хочу просыпаться по утрам и думать о том, что Джори больше не сможет быть мне мужем. Если ты не возражаешь, я перееду в комнату через холл, чтобы не натыкаться на каждом шагу на болезненные воспоминания о том, что мы с Джори имели в наши лучшие дни. Твоя мать никак не может понять, что и меня постигло несчастье, а ведь я ношу его ребенка!