Вирджиния Эндрюс - Семена прошлого

Прикрыв глаза, я повернулась в сторону Фоксворт-холла, его огни все еще сияли, как светлячки в горах. Позднее я узнала от Синди, что сначала все гости очень перепугались и не знали, что им делать и как поступить, но Барт устремился к ним и успокоил, сказав, что Джори только слегка ушибся и через несколько дней поправится.

Впереди, рядом с водителем и врачом, сидела Мелоди в черном вечернем платье. Она время от времени оглядывалась и спрашивала, как Джори.

– Крис, он выживет? – не своим от волнения голосом вопрошала она.

– Конечно выживет, – кратко отвечал Крис. Он хлопотал над Джори, перепачкав кровью свой парадный костюм. – Кровотечение я остановил.

Вой сирены напрягал мои нервы; мне казалось, что нас всех скоро не станет в живых.

Как я могла уговорить себя? Как позволила себе поверить, что Фоксворт-холл принесет нам что-либо, кроме горя?

И я начала молиться, закрыв глаза и повторяя без конца одни и те же слова:

– Не забирай Джори у меня. Боже, не дай ему умереть. Он еще слишком молод, он мало пожил. Его дитя, его нерожденный ребенок нуждается в нем.

И только проехав несколько миль, повторив это сотни раз, я вспомнила, что теми же словами молилась за Джулиана. Джулиан умер.

К этому времени Мелоди впала в истерику. Фельдшер собирался было сделать ей какую-то инъекцию, но я вовремя остановила его:

– Нет! Она беременна, это может повредить ее ребенку. – Я облокотилась на спинку переднего сиденья и прошипела: – Прекрати вскрикивать! Ты только повредишь этим и Джори, и своему ребенку.

Но Мелоди не только не прекратила, но и начала бить меня своими маленькими, но сильными кулачками.

– Если бы мы сюда не приехали! Я говорила, я твердила ему, что не надо этого делать… Приезд в этот дом – худшая из ошибок в нашей жизни, и вот теперь он расплачивается, расплачивается, расплачивается…

Она плакала и говорила, говорила, пока не лишилась голоса. И тут вдруг Джори открыл глаза и насмешливо посмотрел на нас.

– Привет, – слабым голосом проговорил он. – Кажется, Самсон все еще жив.

Я вздохнула с облегчением и разразилась слезами. Крис улыбнулся, отмывая кровь с головы Джори каким-то раствором.

– Ты поправишься, сын, обязательно поправишься. Ты только держись.

Джори закрыл глаза и пробормотал:

– Представление было хорошим?

– Кэти, скажи ему, – предложил Крис тихо.

– Ты был бесподобен, милый, – заверила я его и наклонилась, чтобы поцеловать бледное лицо, на котором еще оставался грим.

– Попроси Мел не волноваться, – прошептал он, будто слышал ее крики и рыдания.

Вскоре он уснул под действием снотворного, которое Крис ввел ему в руку.

Мы прошли через холл больницы. Мелоди вся сжалась в комок от напряжения и страха, ее глаза были широко распахнуты.

– Так же, как его отец… – повторяла она. – Так же, как его отец…

Она повторяла эти слова до тех пор, пока они не засели у меня в голове как стальной гвоздь. Я сама была готова кричать и плакать от страха – страха, что Джори умрет.

Лишь для того, чтобы заставить Мелоди замолчать, я обхватила руками ее лицо и притянула к себе на грудь, утешая ее, как мать утешает неразумного ребенка.

Мы все вновь стали заложниками безжалостного мира Фоксвортов.

Как я могла быть счастлива еще полдня назад? Куда делась моя интуиция?

Вместо моей интуиции на сцене жизни теперь главенствовала злая воля Барта, который забрал-таки у Джори то, чему завидовал всегда и что было самым ценным для Джори, – его здоровье, его сильное, ловкое тело.

Несколькими часами позже пятеро хирургов в зеленом вывезли моего старшего сына из операционной. Джори до подбородка был закрыт одеялами. Весь его чудесный загар куда-то девался, и теперь он был таким же бледным, каким предпочитал когда-то выглядеть его отец. Его темные вьющиеся волосы казались мокрыми. Под закрытыми глазами залегли тени.

– С ним ведь все в порядке, правда? – поспешила к быстро движущейся каталке Мелоди. – Скажите… он выздоровеет и будет таким же, как прежде?

От отчаяния ее голос был тонок и пронзителен. Никто ей не ответил.

Они подняли Джори с каталки при помощи простыни, осторожно перенесли на кровать, затем попросили выйти всех, кроме Криса.

Мы с Мелоди остались в холле и ждали, ждали, ждали…

Мы вернулись в Фоксворт-холл к рассвету, когда состояние Джори стало достаточно стабильным и я чуть расслабилась.

Крис остался в больнице. Он прилег отдохнуть в комнате, используемой для ночного отдыха дежурных врачей.