Жоржи Амаду - Необычайная кончина Кинкаса Сгинь Вода

Кинкас не был помешан, а если и был, то не настолько, чтобы помещать его в сумасшедший дом, - врачи пришли на этот счет к единодушному мнению. Чем же тогда объяснить его поведение?

Но теперь все позади, конец многолетнему кошмару, тяготевшему над семьей, стерто пятно с их имени.

Ванда унаследовала от матери известный практицизм, способность быстро принимать и выполнять решения.

Разглядывая покойника, эту отвратительную карикатуру на отца, она соображала, как действовать дальше. Прежде всего надо позвать врача, чтобы тот выписал свидетельство о смерти. Потом прилично одеть покойника, перевезти домой и, наконец, похоронить рядом с Отасилией. Похороны следует устроить не слишком пышные - ведь времена нынче тяжелые, - однако все же они не должны производить дурное впечатление на соседей, знакомых и сослуживцев Леонардо. Тетя Марокас и дядя Эдуардо, вероятно, помогут. Размышляя так, Ванда не сводила глаз с улыбающегося лица Кинкаса. Потом она вспомнила об отцовской пенсии.

Перейдет ли она к ним по наследству или они получат только страховку? Леонардо, наверно, знает...

Она оглянулась - все эти людишки по-прежнему глазели на "ее. Жалкий сброд. Кинкас находил удовольствие в их компании. Что они тут делают? Неужели им непонятно, что с Кинкасом Сгинь Вода навсегда покончено, и покончено с той самой минуты, как он испустил последний вздох? Это же было дьявольское наваждение, дурной сон! Жоаким Соарес да Кунья возвращается в свою семью, там, в комфортабельном, приличном доме, он снова обретет прежнюю респектабельность. Час настал, и на этот раз Кинкас не рассмеется в лицо дочери и зятю, не пошлет их ко всем чертям, не раскланяется насмешливо и не уйдет из дому, насвистывая. Он неподвижно вытянулся на койке. Кинкасу Сгинь Вода пришел конец.

Ванда подняла голову, обвела присутствующих торжествующим взглядом и спросила голосом, напоминавшим Отасилию:

– Вам что-нибудь нужно? Если нет, можете идти.

Затем обратилась к торговцу статуэтками:

– Не можете ли вы оказать мне услугу - позвать врача? Чтобы засвидетельствовать смерть.

Торговец кивнул, он был ошеломлен. Все тихонько вышли, и Ванда осталась наедине с покойным. Кинкас Сгинь Вода улыбался, из дыры в носке торчал палец, казалось, он рос...

Она поискала глазами, куда бы сесть. В комнате, кроме койки, стоял только пустой деревянный ящик из-под галет. Ванда перевернула его, смахнула пыль и уселась. Сколько времени придется ждать врача?

А Леонардо, как он там? Она представила себе мужа, он, наверно, в затруднительном положении, ведь приходится рассказывать шефу о неожиданной смерти тестя. Начальник Леонардо знал Жоакима еще в те добрые времена, когда тот служил в налоговой конторе.

Да и кто тогда не знал его, кто не питал к нему уважения и кто мог себе представить, что с ним станется?

Леонардо приходилось нелегко, когда он вынужден бывал беседовать с шефом о безумствах старика и придумывать какие-то объяснения. А теперь хуже всего будет, если новость распространится среди сослуживцев: начнут шептаться, передавать ее от стола к столу с ехидными улыбочками, дурацкими пояснениями, пошлыми остротами. Папаша - тяжкий крест, возложенный на них судьбой, - превратил их жизнь в сплошную муку. Но теперь они дошли наконец до вершины Голгофы, нужно лишь еще немного терпения. Ванда искоса взглянула на мертвеца. Кинкас улыбался: похоже, все это ужасно смешило его.

Грешно питать злобу к покойнику, тем более если это твой отец. Ванда сдержалась: она была религиозна, аккуратно ходила в церковь и верила во второе пришествие. Да и какое значение может иметь теперь эта усмешка Кинкаса? Наконец-то власть в руках Ванды, и в самом скором времени Кинкас вновь станет Жоакимом Соаресом да Кунья, безупречным тихим обывателем.

Вошел торговец, он привел врача - молодого человека, видимо, только что окончившего университет, судя по тому, как он старательно изображал из себя весьма опытного специалиста. Торговец указал пальцем на мертвеца, врач поздоровался с Вандой и открыл блестящий кожаный чемоданчик. Ванда поднялась с ящика.

– Отчего он умер?

Объяснять взялся торговец?

– Его нашли мертвым, вот так, как сейчас.

– - Он чем-нибудь болел?

– Не могу сказать, сеньор. Я его знаю лет десять, и всегда он был здоров как бык. Только, может, вы, доктор...

– Что такое?

– Может, вы считаете это болезнью, если человек любит кашасу. Так вот насчет опрокинуть стаканчик - это он мог...