Жоржи Амаду - Старые моряки, или Чистая правда о сомнительных приключениях капитана дальнего плавания Васко Москозо де Араган

Васко был холост и легко влюблялся, он не знал счета деньгам и отличался щедростью, даже расточительностью. Он часто затевал скандалы в барах и кабаре, неизменно оплачивал все счета, и пользовался большой популярностью у женщин. Если какая-либо из них казалась ему привлекательной, он немедленно и безумно влюблялся, осыпал ее подарками, снимал для нее домик. В последнее время он влюбился в Дороти, девушку, которую поместил в пансион Карол доктор Роберто Вейга Лима. Роберто был богат и потому не занимался медицинской практикой. Он прославился среди женщин своей дикой ревностью и грубостью и был в этом смысле противоположностью Васко. Несмотря на богатство Роберто, женщины его избегали: из-за какого-нибудь пустяка он способен был избить любовницу. Дороти он привез из провинции, из города Фейра-де-Сант-Ана. Он держал ее взаперти, как пленницу, и постоянно осыпал угрозами. Карол жалела, что приютила девушку в пансионе «Монте-Карло», но она не могла отказать постоянному щедрому посетителю, да к тому же еще из хорошей семьи. Бедняжка Дороти Жила в более строгом заключении, чем монахиня в монастыре, Роберто появлялся в самые неожиданные часы, угрожая несчастной побоями. В танцевальном салоне каждый вечер разыгрывался один и тот же спектакль Роберто не отходил от Дороти, он показывал свое мастерство в танго и машише и ожидал случая, чтобы придраться к Дороти и устроить скандал, чуть только кто-нибудь взглянет на бедную девушку или улыбнется ей. Карол, которой все доверяли свои тайны, знала, что Дороти нравится Васко и та тоже влюбилась в него. За несколько месяцев пребывания в пансионе «Монте-Карло» девушка многому научилась, теперь она была уже не та неопытная деревенская дурочка, которую Роберто отыскал в Фейре, она изо всех сил стремилась освободиться от своего вспыльчивого Покровителя и упасть в объятия симпатичного и щедрого коммерсанта.

Вот эта-то бурная мучительная страсть и придавала, по мнению Карол и Жеронимо, глазам Васко грустное выражение. Капитан же считал, что причина здесь иная: наверно, какая-нибудь невинная девушка, ухаживание, мечты о женитьбе — безумие, от которого Дороти была бы хорошим лекарством, верным средством исцеления. Полковник не соглашался ни с тем, ни с другим, он считал, что Васко уже очень давно, задолго до начала всех этих любовных историй, страдал постоянно неизлечимой меланхолией. Лейтенант Лидио Мариньо не имел на этот счет определенного мнения, он мог только констатировать, что этот дуралей Васко, имея все возможности жить весело, предается почему-то ипохондрии. Может быть, у него печень не в порядке? Человеку с такими средствами грустить — да это идиотизм! Во всяком случае, в одном все были согласны — надо разгадать причину печали, снедающей душу Васко Москозо де Араган.

Молодость, богатство, железное здоровье, хорошая компания, приятная беседа… и все-таки создавалось впечатление, что Васко тайно страдает и рана его неизлечима. Приятели были озабочены, особенно Жорж Диас Надро, человек настолько веселый по натуре, что, если кто-либо из его друзей казался грустным или огорченным, он воспринимал это как личное оскорбление.

Начальнику порта Жоржу Диасу Надро нравилось видеть вокруг себя веселые, улыбающиеся лица. Он не выносил угрюмых людей, чем, возможно, объяснялось и отсутствие привязанности к домашнему очагу, ибо его жена представляла собой олицетворение печали и набожности. Она целиком посвятила себя церкви и благотворительности, обожала больных, страждущих, вдов и сирот. Во время святой недели, когда устраивались процессии и омовения ног беднякам, когда всюду виднелись огромные свечи и черные покрывала, а мрачные звуки трещотки заменяли веселый перезвон колоколов, эта женщина чувствовала себя совершенно счастливой.

Каким образом веселый моряк женился на девушке со столь чуждым ему темпераментом? Дело в том, что, когда они познакомились в салоне Клуба моряков в Рио и Жорж влюбился в нее, Грасинья отнюдь не страдала склонностью к меланхолии. Она непринужденно, с молодым задором смеялась шуткам юного лейтенанта и находила их весьма остроумными, несмотря на то, что старые адмиралы не всегда одобряли его юмор. Ее разочарование в преходящих радостях мира сего было вызвано смертью десятимесячного сына. Она обожала мальчика, а он умер внезапно, от лихорадки. Грасииья с мужем были в то время на празднике на одном военном корабле. Когда пришло известие о смерти ребенка, она танцевала в объятиях Жоржа. Сочтя себя виновной в смерти сына, она оделась в траур и навсегда распрощалась с балами и развлечениями. Все свои помыслы Грасинья теперь обратила к небесам, где, без сомнения, находилось невинное дитя, и к церкви, — может быть, она сумеет заслужить прощение и ей будет дарована возможность снова увидеть сына после смерти, о которой она ежедневно молила бога. Отвращение ее к мирским радостям распространилось и на мужа.