Владимир Топилин - Немтырь

— А где собака-то? — оглядываясь по сторонам, спросил Юрис, собирая остатки еды.

— Она сама по себе. С утра всегда уходит до обеда в тайгу. Придет, — спокойно ответил Янис.

— Ишь ты! Хорошая, видно, лайка. Соболятница?

— Не жалуюсь. Гоняет кисок, если следки попадаются.

— Это хорошо, посмотрим осенью. У староверов перекупы соболей спрашивают.

— Кто такие перекупы?

— Заготконтора.

— Как они связаны? Ведь старообрядцы от мира отдельно живут! — удивился Янис.

— А вот про это мне никто не говорил, — усмехнулся Юрис. — Видать, все же через кого-то общаются.

После завтрака начали делать новый лабаз под продукты, рядом со старым, что наклонился под тяжестью снега, готовый упасть от ветра. Работая двухручной пилой и топорами, срубили на некоторой высоте два кедра, кололи доски, тесали и вырубали дерево. Шум разносился далеко по всей округе и привлек внимание постороннего человека.

Он появился внезапно, как отколовшийся от скалы камень. Они не сразу заметили его появление. А когда увидели, на некоторое время оцепенели от страха.

Бородатый незнакомец ехал верхом на черном коне. Сзади в поводу шла бурая кобыла с притороченными к бокам котомками. Невысокого роста, коренастые, лохматые лошади-монголки передвигались по тайге как тени, мягко переступая копытами, без шумного храпа и лишних звуков.

— Здорово живете! — глухо поздоровался незнакомец, грозно посматривая из-под лохматых бровей.

У Яниса едва не остановилось сердце. В голову хлынула кровь и тут же, как ему показалось, замерзла. Руки и ноги наполнила свинцовая тяжесть, не было сил сделать движение. Страшные мысли едва не разорвали мозг. В госте он узнал Клима-гору.

Долгое время смотрел на знакомое лицо. Та же костистая, широкоплечая фигура, вытянутая челюсть, глубокие глаза, нос, мясистые губы. «Но как? Почему? Что происходит?.. Надо бежать… Сейчас убьет…» — думал он, но не смог сдвинуться с места.

Между тем Клим не спешил стрелять. Спокойно удерживая на коленях могучими руками готовый к стрельбе карабин, он, будто заросший мхом и лишайником пень, крепко восседал на спине мерина, оценивал ситуацию, сравнивал силы и возможности хозяев. Вероятно, следил за ними из чащи давно и многое понял, прежде чем выехать.

— Здравствуй! — собравшись с духом, первым заговорил на русском языке Юрис, делая шаг навстречу. — Подходи к столу, пока чай горячий.

Тот медленно, но ловко соскочил с коня, не выпуская из рук оружия, накинул на сучок уздечку, подошел к столу. Во всех его движениях чувствовалась настороженность. Всепроникающий взгляд стрелял по сторонам, высматривая каждую мелочь. Заметно, как он косится в сени, рассматривая, что там, в зимовье, старался казаться спокойным, как проходивший среди тысячной толпы людей странник, которому ни до кого нет дела.

— Спасибо, хозяин! Чайку зався рад, — присаживаясь на чурку, ответил он и, немного помолчав, принимая кружку, объяснил цель своего путешествия. — Братку я ищщу, Климом зовут. Не встречали?

Для Яниса все стало понятно. Это был не Клим-гора, а его брат. Он вспомнил, что разбойник вскользь упоминал о нем, но тогда парень в страхе пропустил его слова мимо ушей. Теперь вот пришлось встретиться.

Напряжение мгновенно спало. Янис обмяк, как мокрый мох. Казалось, что он сейчас лишится сил. Топор выпал из рук, на белом лице появился излишний румянец. Наклонившись за топором, поднял, сделал несколько шагов, встал возле сеней, прислонившись к стене. Собравшись с духом, приготовился к нападению, хотя и не подавал вида, знал, что от незнакомца можно было ожидать всякого.

— Да нет, никого тут не было, — поддерживал разговор Юрис, покосившись на Яниса. — Если бы кого видели — сказали.

— Давно вы тут? — неторопливо пережевывая копченое мясо, глядя прямо в глаза Юрису, продолжал допрос гость.

— Да нет, три дня как пришли. Промышляем тут. Лабаз надо подделать, дров напилить, рыбки поймать, может, зверя… — не находя себе места на чурке под сверлящим взглядом врал Юрис и постарался увести разговор на другую тему: — Давно?

— Што давно? — не понял тот.

— С братом виделись?

— В прошлом годе.

— О, как! Так может…

— Што может? — тяжело посмотрел на него гость.

— Год прошел. Может, он куда-то в другое место ушел.

— Куды он мог уйти, коли мы с ним на ентой реке договорились встретиться?

— Домой, может быть. Где у вас дом?

— Где у нас дом, тебе, мил человек, лучше не знать, — сурово выдавил незнакомец, стараясь заглянуть в зимовье. — А с реки он никуды деться не мог, енто я тебе говорю. Тут он был, — и опять начал допрос: — Давно тутака промышляете?