Владимир Топилин - Немтырь

Сняв с себя котомку, Янис развел на улице костер. Кашу из казана переложил в другую кастрюлю. В него кусками нарезал до краев мясо. Вереды так делали всегда: после удачной охоты варили свеженину в большом количестве. Повесил казан над огнем, потащил котомку за избушку.

За зимовьем под пригорком находился ледник. Его выкопал дед Язепс, когда возникла проблема с хранением добычи. «Морозильник» представлял собой утопленный в землю небольшой сруб полтора на полтора метра. Водонепроницаемая крыша и толстая, герметичная дверь хорошо держали холод летом. Весной, когда родственники приходили сюда на рыбалку в конце апреля, заготавливали лед, накладывали его на пол и вдоль стен, пересыпали опилками. Он поддерживал в леднике низкую температуру до поздней осени. Здесь Вереды хранили мясо и рыбу.

Подвесив на вешала ногу сохатого, Янис плотно запахнул дверь, заложил дерном. Теперь добыча может храниться здесь до весны. Вернувшись к костру, подложил дров, посмотрел на небо, на котором не было просвета. Мелкий моросящий дождь, как пыль, то затихал, то снова сыпался из низких облаков. Он понимал, что непогодь обложила надолго: за моросью пойдет снег, и ждать милости у природы бесполезно.

За весь день он вымок до нитки. Ему стоило просушиться, но надо было сходить на Безымянку, собрать рыбу. Прежде чем отправиться на речку, затопил в зимовье печь, чтобы нагрелась к его возвращению. Прихватив торбу, поспешил по знакомой тропинке.

Рыбы попалось столько же, сколько утром. В основном это был хариус, ленков и тайменей не было. Вытряхнув морды, поставил их на место, с уловом пришел к зимовью. Глинобитная печь нагнала температуру, разнесла тепло. Парень перенес казан с мясом на плиту, подкинул два полена: пусть томится. Взялся потрошить и солить рыбу.

Когда последний хариус оказался в бочке, наступили сумерки. Запечатав крышку, умелец помыл торбу и руки, зашел в зимовье. Сняв мокрую одежду, переоделся в сухое белье, в ожидании присел на нары. Пока варилось мясо, решил перебрать запасы для ружейной охоты. Разложил на столе чистую тряпку, достал с полочки мешочек, вывалил на нее содержимое.

Первым делом отложил в сторону двадцать две пули. В патронташе восемь штук, заряженных в патроны. Нет, семь: сегодня выстрелил одну в сохатого. Значит, в общем счете получается двадцать девять штук. Неплохо! Если не стрелять по пенькам, хватит на три сезона.

Отделяя кончиком ножа из общей кучи, выбрал капсюля. Пересчитал, оказалось около сотни. Хватит перезарядить стреляные гильзы три раза. Собрал картечь. На первый взгляд ее хватит на двадцать зарядов, да в патронташе еще три патрона.

Труднее всего было разобрать перемешанные порох и дробь. При свете керосиновой лампы разделял долго, пока не зарябило в глазах. Однако добился своего. Весь порох уместился в двух кружках, дробь — в одной. Ими можно зарядить около семидесяти патронов двадцатого калибра, плюс восемнадцать зарядов имелось в патронташе. Запасы для Яниса являлись состоянием, которому мог позавидовать любой охотник.

Сложнее обстояло дело с пыжами. Кусок голенища старого валенка, из которого они их высекали, был небольшим. В суматохе не прихватил войлок из дома, впрочем, его должен принести с собой отец. Собираясь в дорогу, он всегда проверит необходимое снаряжение и не забудет то, что не взял сын.

Разложив все в отдельные мешочки и баночки, попробовал мясо: сварилось. Наложив чашку, поел с сухарями. Казан с печи не убрал — пусть томится, придут, поедят. Хотя сегодня вряд ли. На улице ночь, перед глазами ладонь не видно. В такую погоду темнеет рано, наверное, заночевали по дороге.

Утром проснулся рано. За стенами тишина, дождь прекратился. Не зажигая керосинку, долго лежал с открытыми глазами, ждал, когда начнет светать. Сегодня предстоял очень трудный день. Надо перетаскать все мясо и два раза проверить морды.

Едва в окне прояснились стволы деревьев, Янис вскочил с нар, оделся, не затопив печи и не позавтракав, схватил торбу, поспешил на Безымянку. Елка лениво пошла следом.

Река заметно прибавилась, побежала веселее. Вчерашний дождь добавил воды, заиграл течением. Янису на руку: так лучше катится рыба. Надев штаны, отметил уровень: в самом глубоком месте было чуть выше колена, для дальнейшей рыбалки хорошие условия. Лишь бы не разгулялся дождь, не пошел снег или не ударили морозы.

Вытащил одну ловушку, едва перенес на берег — так она оказалась тяжела. Начал вытряхивать — взмок от радости. Рыбы набилось столько, что вряд ли вся могла поместиться в торбе. В другой не меньше. Среди хариусов и ленков выделялись два тайменя, каждый по пуду. Парню оставалось лишь удивляться, как они могли уместиться в небольших, около двух метров длины, ловушках?