Дмитрий Каралис - Чикагский блюз

Теперь же я выводил по вечерам из гаража наш обтрепанный «жигуленок», клал в карман куртки баллончик с газом, бутерброды и ехал к могучей арке зеленогорского вокзала – заниматься частным извозом. Жена крестила меня на дорожку и, уложив Дениса спать, садилась за швейную машинку – она шила заготовки для сумок с эмблемой «Adidas». Платили мало, но платили.

Отец тоже не мог похвастаться делами в институте: за свое доцентство он получал, как и я, меньше уборщицы в платном туалете, а про маму я не говорю: их отдел научно-технической информации уже полгода сидел без зарплаты. Хорошо еще, что их, пенсионеров, не гнали с работы. И если бы не наши халтуры и не совместная колхозная жизнь на даче, пропали бы совсем с этими реформами.

Один дядя Жора, оказавшийся на пенсии с развалом своего ЦКБ, не унывал.

В самом начале лета он обзавелся газонокосилкой, кремовыми шортами, бейсболкой с длинным козырьком, платиновой майкой с орлом, кроссовками, мушкетерскими крагами и длинными белыми носочками.

У них с тетей Зиной появились круглый пластмассовый стол с креслами и небьющийся сервиз! Плюс просторный цветастый зонтик и телефон с автономной трубкой, которая берет за триста метров от дачи.

С этой трубкой дядя Жора сидел по утрам в беседке, буржуазно попивая кофе и просматривая газеты с развязными заголовками и курсами валют.

На веревке меж сосен висели махровые простыни с Микки-Маусом. Казалось, они скоро раздвинутся, как театральный занавес, и впустят дядю Жору и тетю Зину в сказочный мир сверкающих автомобилей, белых пароходов, пальм, синего моря и беззаботной жизни, где на завтрак подают апельсиновый сок, чашку кофе с булочкой и джемом, и не надо никуда спешить – бассейн с голубой водой рядом, изящные цветники и газоны обихожены садовником, а все проблемы решаются из шезлонга – с помощью телефона.

– Вы словно и не родные братья-близнецы, – обращалась мама с легким укором к отцу, смотревшему очередные телевизионные страсти. – Жора вон как развернулся, а ты почему-то не хочешь…

– Да ты пойми! – Отец потрясал вскинутыми руками, поднимался из кресла и начинал расхаживать по комнате. – Ты пойми, что я твердо верю в закон сохранения материи, который в вульгарном изложении для папуасов гласит: сколько в одном месте убавится, столько в другом прибавится. Не могут мои сто долларов превратиться в двести! Не могут!

– Но у брата твоего превращаются, – резонно замечала мама. – Зина мне говорила…

– Да плевать мне двадцать пять раз на Зину! – понизив голос, шипел отец. – Не хочу даже слышать об этом! Я и Жоре сказал… Вспомни классиков: для того, чтобы кто-то разбогател, нужно, чтобы кто-то стал нищим. А-а!.. – Отец сердито махал рукой, выходил через вторую калиточку в лес и пинал сандалиями мухоморы и ставшие вредными свинушки.

Странно, но факт – вопреки отцовским рассуждениям, с которыми я в принципе соглашался, дядя Жора имел неплохие поступления от своих вкладов, размещение которых готовил как военную операцию – за письменным столом с зеленым сукном, вычерчивая графики и щелкая калькулятором.

– И что ты собираешься косить? – с недовольным видом кивал отец на газонокосилку.

– Осенью картошку выкопаю и газон сделаю. А пока так, вдоль дорожек. Давай и тебе покошу…

– Газон он сделает, – недовольно крутил головой отец. – Миллионер! Ты хоть знаешь, что настоящий газон триста лет выращивают?

– Не хуже твоего знаю! – кивал дядя Жора и начинал усиленно жевать жевательную резинку. – А внуки на что? Правнуки! А? – задиристо говорил он и как-то по-американски хлопал отца по плечу. – А?

– Вот именно – правнуки! – отстранялся отец. – Что мы им оставим? Промышленность развалена, инженеры на базаре семечками торгуют, бывшие директора оборонных КБ в банковские аферы пускаются… Мы же не Польша какая-нибудь, чтобы кормиться за счет торговли!

– Это да, – сокрушенно вздыхал дядя Жора. – Согласен. Но говорят, эти хлопцы из «МММ» вкладывают деньги в компьютерные технологии, в импорт пищевого оборудования… Поэтому такая быстрая отдача! Люди наволочками деньги получают, сам видел. Если хочешь, я дам тебе одну статью почитать.

– Жора, я тебя умоляю! – зажмуривался отец, как от внезапной головной боли. – Ты меня извини, но я больше доверяю федеральному казначейству США, чем нашим мозгокрутам. – Отец имел в виду две стодолларовые бумажки, лежавшие неприкосновенным запасом в старом валенке на антресолях. – Компьютерные технологии они осваивают! Где ты видел банкира, который расшибает лоб ради вкладчика!..