Борис Кригер - Тысяча жизней. Ода кризису зрелого возраста

Если честно, я и вижу себя таким распределителем благ, раздающим редкие возможности и жирные гонорары. За это деньги и любят меня.

Обдумывая эту главу, я совершил весьма интригующее открытие. Дело в том, что я всегда писал по-русски со страшными ошибками. И не то чтобы я совсем уж не знаю правил… На других языках я тоже пишу с ошибками, но это объяснимо: иностранные языки все-таки, как-никак. Я думал, что это у меня какая-то особая страсть к орфографической свободе, таинственное стремление восстать против общепринятых правил. Я часто говорил, что сама природа поддерживает и лелеет ошибки. Эти ошибки называются мутациями, и именно они продвигают эволюцию вперед. Конечно, они же вызывают и гибель многих организмов, ибо существуют мутации, несовместимые с жизнью, однако без мутаций жизнь на Земле была бы невозможна в какой-либо более сложной форме, чем совсем уж вирусная ничтожность. И то как раз вирусы и мутируют активнее всех, но, в общем, не считаются вполне самостоятельными организмами. Вирусам ведь нужны клетки, чтобы их оккупировать и порабощать для своей цели – произведения новых поколений вирусов. Сам по себе вирус-то и существом, строго говоря, не считается. Так – плевок органического вещества, да и только. Немного ДНК или РНК да горстка белков.

Код ДНК – избыточен. Чтобы кодировать всего лишь около двух десятков аминокислот в молекуле ДНК, существует более шести десятков сочетаний ко-донов – триплетов азотистых оснований. То есть природа готова к ошибкам, и при замене одной буквы кода мутация может не проявиться, поскольку в состав белка, закодированного в последовательности ДНК, все равно войдет одна и та же аминокислота. Я подумывал, не привести ли примеры, но потом представил себе читателя, далекого от биологии и генетики, и решил, что такие подробности, пожалуй, вызовут эффект, обратный мной задуманному. Читатель вместо того чтобы погрузиться с головой в сравнение моей безграмотности с кодом жизни, просто с матерком захлопнет книжку или пролистнет всю главу, решив, что кроме биохимии и генетики, здесь ни о чем речь не пойдет. Поэтому я перехожу к сути проблемы. Я – безграмотен. И я пытаюсь понять – почему? Углубившись в изучение явлений стойкой безграмотности, я вдруг осознал, что все мои симптомы абсолютно совпадают с легкой формой дисграфии.

Знаете, что такое дисграфия? Это неспособность грамотно писать и читать. Так что если и у вас в школе были проблемы с русским, и вы не знаете, как писать слово «винегрет», – не расстраивайтесь. Я не знаю, как грамотно писать слово «винегрет», хотя многократно пытался запомнить. Если вам никак не дается грамотное письмо, не убивайтесь, ученые говорят, что дислексия – это, как правило, признак гениальности.

Вообще дисграфия – это проявление другого заболевания, – дислексии, когда люди неспособны различать буквы на слух. Дислексией страдает около 12 % всех людей на Земле, и по статистике у мужчин она встречается в четыре раза чаще, чем у женщин. Буквы на слух я, кажется, различаю, хотя вот теперь, занимаясь китайским, я начинаю замечать, что не отличаю, когда мой учитель произносит «б», а когда «п»; когда «ц», а когда «ч». И урок представляет собой довольно комичное зрелище:

«По дуэ!» [106]– говорит учитель.

Я повторяю: «По дуэ».

Учитель смешно морщит узкоглазое, но уже ставшее мне привычным, а потому в какой-то мере милым, лицо и снова повторяет: «По дуй».

Теперь я слышу это как «б» и повторяю то, что слышу, не говоря уже о «дуй», ибо то ли это «дуэ», то ли «дуй» – поди разбери: я повторяю то, что слышу: «Бо дуй».

«Пу дуэ!» – настаивает учитель.

Я – ему: «Пу». [107]

Он – мне: «Бу-бу-бу!!!»

Я – ему: «Бу?»

Он: «Пу-пу-пу!!!»

Я злюсь и громко кричу, пытаясь попасть в правильное произношение: «По-пу-бу…»

Маськин вбегает с кухни к нам в кабинет и смотрит с испугом, потому что мы уже совершенно несдержанно кричим друг на друга:

– Пу!

– Бу!

– По!

– Хорошо, пусть будет «по»… – учитель сдается, и мы переходим к следующему иероглифу. Маськин срочно отпаивает китайца чаем.

Китаец довольно жмурится, громко отхлебывает чай и говорит мне:

– Ни да тэ-тэ – цуэ мэй жен та цо ца хао! [108]