Аманда Проуз - Дитя клевера

— О, да ты у меня просто богатырь! Мой маленький герой!

Дот взглянула на пальчики ребенка: длинные, тонкие, красивой формы. Пальцы музыканта, пианиста, такие же красивые и сильные, как и у его отца. Ребенок продолжал усердно сосать своими розовыми губками, похожими на два лепестка розы. Но вот струйка молока вытекла из краешка рта и потекла по нежному изгибу его щеки. Малыш уже крепко спал, он так и заснул, не выпуская мамин палец из своей ручонки.

Ближе к вечеру Дот перевели в маленькую комнатку рядом с детской. Так неожиданно было заполучить в свое распоряжение отдельное помещение. Но главное — и это было замечательно! — сейчас она могла видеть свою дорогого Соломона постоянно, в любое время дня и ночи. Тело ее тоже почти вернулось в нормальное состояние. Правда, живот все еще немного отвисал, а лифчик с трудом удерживал ускользающие из него маленькие грудки, но зато перестало ломить кости и почти полностью исчезли все те болевые ощущения, которыми сопровождались роды.

Самое удивительное — так это синхронность их с Соломоном действий. Не успевал он изъявить желание покушать, и у нее тут же появлялась струйка молока, словно Дот уже была изначально запрограммирована на выполнение всех его желаний. И безусловно, самые счастливые минуты были те, когда она могла держать своего сынишку на руках и кормить его. А уж видеть, как малыш заснул, прижавшись к ее груди, вообще было таким неописуемым счастьем, о котором она даже мечтать не смела. Чувствовать, как его тельце прижимается к твоему плечу, что может быть лучше? Вот оно, самое прекрасное ощущение в мире. И она с такой тоской возвращала малыша в коляску, когда его забирали от нее и увозили в детскую.

Когда Соломону исполнилось три дня, Дот, порывшись у себя в чемодане, извлекла оттуда пакет с отрезом голубой материи. И снова вспомнила свои слова, когда Соломон вручил ей этот подарок. «Я хорошенько подумаю и постараюсь сшить из этой ткани что-то стоящее, что-то такое, что будет всегда напоминать мне об этом дне».

Она разложила материю на столе, выровняла ее рукой и стала прикидывать, как раскроить детский комбинезончик. Она кромсала ткань ловкими пальцами заправского модельера, взяв за основу размеры крохотной распашонки. Изредка она инстинктивно прижимала материю к лицу, вдыхая в себя ее необычный запах. Этот запах напоминал ее о той прежней жизни, когда она была счастлива, работая простой продавщицей, и с радостью бегала на работу в свой любимый «Селфриджез». А вечерами с такой же радостью возвращалась домой, где ее уже поджидал свежезаваренный чай, приготовленный для нее мамой. А потом Дот снова вернулась мыслями в тот незабываемый день, когда Сол купил для нее эту ткань. И почему-то сразу же вспомнилась ее близкая подруга Барбара. Господи! Как же они сейчас далеки друг от друга. Дот проворно сметала отдельные детали воедино и принялась сшивать их уже вручную, старательно отслеживая, чтобы каждый шовчик получился ровным и аккуратным. Ее малыш должен выглядеть самым красивым, когда они прибудут в эту самую Австралию. Какая ирония судьбы, размышляла Дот, занятая шитьем: ведь, по сути, это ее первая эксклюзивная модель марки «Кловер». Она провозилась с комбинезоном почти до рассвета, но зато к утру четвертого дня пребывания Соломона на этой земле первый в его жизни нарядный костюмчик был уже готов.

Сестра Кайна передала через монахинь, трудившихся в родильном отделении, чтобы Дот пожаловала к ней в кабинет. Дот не заставила себя ждать и поплелась по длиннющему коридору на встречу с сестрой Кайной. Настроена Дот была решительно, ибо у нее уже был наготове свой план, а потому она не боялась тех острых углов, которые неизбежно возникнут в ходе предстоящего разговора.

— Садись сюда, Дот! — указала ей глазами сестра Кайна на единственный стул, стоявший в комнате. А куда же еще, подумала про себя Дот, будто здесь полно других стульев или кресел.

— Хорошо выглядишь!

— Спасибо! Я и чувствую себя хорошо!

— Вот и прекрасно! — Монахиня немного помолчала, потом сняла очки. — Нам с тобой предстоит соблюсти еще пару формальностей, и с ними никак нельзя тянуть. Во-первых, нужно дать ребенку имя.

Дот невольно улыбнулась, вспомнив того, кого монахиня официально назвала «ребенком». Слава богу, у ее малыша уже есть имя. Его зовут Соломоном. Ее маленький Соломон, вестник мира!

— И еще одна хорошая новость! У нас уже есть на примете супружеская пара. Они из Канады. Сейчас находятся в Лондоне. Он — профессор, оба, и муж, и жена, работают в университете. Они согласны усыновить малыша.