Олег Никитин - Это я, Эдик

– Ну, Серега тоже к тебе не рвется, – заметила Таня. – Да и Толик что-то давно не заглядывал. Пожрать бы, что ли, принес…

И они печально уставились в один и тот же потолок.

– А ты могла бы полюбить парня с одним яичком? – спросила вдруг Светка.

– Зачем это? – насторожилась Таня. – Как говорится…

– Знаю-знаю! До хрена нормальных и все такое. Я просто так спросила.

– Если стоять будет, отчего не полюбить? В рот, правда, непривычно будет и руками там щупать… Не знаю, короче. На фига тебе это? Расскажи, у кого яйца нет, – оживилась она. – Я думала, всех ребят в Уродове знаю! Новенький кто появился? Беженец, блин, или мигрант из Козлова.

– Всех она знает, – недоверчиво хмыкнула подруга. – Да я теоретически спрашиваю. Нет у нас таких, по-моему.

– Теоретик, блин, – поскучнела Щелястых. – Оторвать бы это самое яйцо кое-кому, – мечтательно протянула она.

– Ваське, что ли?

– Ну да. Сволочь он, Катьку выбрал.

– Ты же говорила, что он с Иркой трахается.

– Так это еще на Новый год было!

– Вот козел, – возмутилась Трусерс. – Точно, без яйца бы думать забыл по шлюхам бегать.

Все это были пустые мечты, и девушки предавались им от жгучего нежелания заниматься каллиграфией – таков был следующий экзамен. И зачем, скажите, современному воспитателю дошкольного учреждения такая мертвая дисциплина? Однако проклятые министерские бонзы упорно отказывались исключить этот тоскливый предмет из своих замшелых учебных планов.

Светкина мысль о нанесении физического ущерба блудливому козлу Дуракову так захватила Танюшу, что она принялась представлять себе, как приковывает парня к железной койке настоящими наручниками. Иначе разве с ним совладаешь, быком эдаким? Когда-то она видела такую сценку в порно-фильме, еще в родной деревне.

И вот, когда Васька уже пристегнут… а может, к батарее лучше? шайтан, простынет еще, они же совсем зимой-то холодные… ну вот, потом она завяжет ему глаза, чтобы ни хрена не видел… После мысленного овладения острейшим тесаком для оскопления девушке стало нехорошо. Убьет ведь на месте, как есть прирежет тем же самым ножом! Не век же его прикованным держать, ему ведь и в сортир надо ходить, на работу опять же, ящики свои грузить с овощами. Нет, уж лучше пусть шляется…

«Хоть бы какая собака ему откусила», – в отчаянии подумала Таня и не заметила, как произнесла эти слова вслух.

– Чего? – вскинулась Светка. Она уже успела задремать – во сне не так голодно. Украденного супа, увы, надолго не хватило, слишком уж он оказался жидкий. – Где кусать?

– Сходи к комендантше, позвони своему Дрочко. Глядишь, и принесет чего-нибудь.

– Знаю я его, опять немытый член вместо хавки подсунет, – зевнула подруга и опять закрыла глаза. – А мне учиться надо…

Тем временем в мрачных глубинах уродовской канализации, не чищенной с позапрошлого века, порожденная Таней тварь встрепенулась и даже выплюнула смачный кусок чего-то особо выдержанного, терпкого. По упрятанным под скользкой кожей нервам заметалась материнская идея, пока не понятая монструозным ребенком. Бессильный охватить замысел девушки, гад беззвучно взвыл и заметался по широкой трубе, расталкивая телом древние залежи пищи.

Его мерзкий отец откликнулся незамедлительно, послав ребенку неслышимый вопрос о причине его смятения. Так они обменивались образами, пока бедный малыш наконец не смекнул, чего именно жаждет Татьяна. Отвратительная человеческая задница, принадлежащая никчемной «мужской» особи по имени Васька, запылала перед внутренним взглядом маленького монстра. Наконец-то он осознал, о чем мечтает любимая, но такая недоступная и жестокая мама! И на пару с хладнокровным отцом принялся разрабатывать план, как осуществить задуманное Таней.

(Если вы все еще зачем-то читаете этот гадкий текст, перелистайте. Дальше будет только хуже. – Прим. ред.)

Начался долгий, кропотливый поиск места, откуда удобнее всего было бы совершить нападение на врага. Таковым, естественно, оказался сортир общаги педагогического колледжа, в котором был зачат будущий скользкий малыш. Ибо родной дом этого человеческого исчадия не был подсоединен к общегородской подземной сети вековых труб.

(Все, не могу больше. Чтобы уберечь сознание и без того сумасшедших читат е лей, что переваривают этот текст, от окончательного помутнения, перескажу дальнейшее своими словами. – Прим ред.)

Так вот, безымянная тварь, так называемый ребенок Тани, после трех дней бесплодного ожидания в глубинах наконец разглядела сквозь мутную жижу в унитазе ненавистного Ваську. Тот, по обыкновению, был пьян. Васька плюхнулся задницей на толчок и скрыл от монстра даже тот жалкий свет, что имелся до этого.