Розамунда Пилчер - Возвращение домой.Том 1

— Наверно, вернусь к маме.

— В домик в Сент-Джасте? Филлис, для тебя там не хватит места!

— В тесноте — не в обиде.

— Ох, как это жестоко!

— Я пыталась переубедить его, Джудит. Пыталась заставить посмотреть на все с моей точки зрения. Но он такой упрямый. Я тебе говорю, он всю жизнь только и мечтал о том, чтобы плавать… Иногда, — хмыкнула Филлис, — мне кажется, он молится о том, чтобы поскорее началась война.

— Не смей даже думать такое! Уверена, что это не так. Сирил понятия не имеет, с чем столкнется — там ведь не просто море, там пушки, торпеды, подводные лодки и бомбы.

— Я все это ему говорила. Но нельзя запретить мужчине пойти сражаться за свою страну. И ты не можешь отнять у человека то единственное, о чем он всегда мечтал.

— Нет, просто я думаю, это ужасно несправедливо. А как же твои желания и мечты?..

— Мои мечты? Знаешь, чего я хочу? Я думаю иногда об этом. Я хочу жить в красивом доме, с цветами и настоящей ванной. Избаловалась я, пока жила с вами в Ривервью. Там я увидела впервые в жизни ванную — всегда горячая вода, стоит только открыть кран, и аромат мыла твоей матери… А сад? Никогда не забуду этот сад, как мы сидели там летними деньками и чаевничали на свежем воздухе. И всюду цветы. Я посадила перед домом анютины глазки, но тут нет солнца, один только ветер. И ни кусочка земли на заднем дворе. Нет, я не жалуюсь. У нас есть крыша над головой, и, наверно, это лучшее жилье, какое у меня когда-либо будет. Но ведь мечтать не вредно, правда?

— Да… мечтать не вредно, — вздохнула Джудит.

Они опять замолчали — темы для разговора как-то неожиданно иссякли, и казалось, им больше нечего сказать друг другу. Все было слишком ужасно, слишком печально. Наконец Филлис рассеяла унылые чары. Она откинулась на спинку стула и неожиданно усмехнулась.

— Бог ты мой, — воскликнула она, — и что это мы сидим тут кислые, точно две старухи на похоронах! — Джудит вспомнила с любовью и благодарностью, что в любой, даже самой трудной ситуации Филлис всегда умела найти повод для шутки. — С такими мрачными лицами, будто приговорены к расстрелу!

— Как там твоя мама говорила, Филлис? «Ничего, бабушка надвое сказала, может, все еще обойдется».

— А нет, так «перемелется — мука будет». — Филлис сняла крышку с заварочного чайника и заглянула внутрь. — Похоже, чай уже холодный как лед и черный как деготь. Почему бы нам еще раз не вскипятить чайник и не заварить свеженького?

Только под вечер Джудит наконец распрощалась с Филлис и отправилась в обратный путь. Пока они с Филлис разговаривали, погода испортилась. Небо нахмурилось, густые тучи, надвинувшиеся с моря, принесли с собой сырой туман, растекающийся все дальше и дальше в глубь материка. Анну пришлось разбудить и внести в дом, Филлис открыла дверцу плиты, чтобы взбодриться видом пылающего угля.

«Дворники» на стеклах автомобиля Джудит ходили взад-вперед, и мокрая дорога змеилась свинцово-серой лентой посреди размякших на дожде вересковых полей. Вдобавок к тоскливой погоде на сердце Джудит тяжким бременем легла тревога за Филлис. «Теперь у нас есть дом, — сообщала Филлис в письме, — и мы собираемся пожениться». А чуть позже: «У меня будет ребенок». Казалось, все благополучно и она получила как раз то, чего хотела всегда и, более того, чего заслуживала. Но действительность обернулась горьким разочарованием, и Джудит больно было оставлять Филлис в этом убогом, уродливом коттеджике где-то на краю света. Когда они попрощались и Джудит, развернув машину на дороге, тронулась в обратный путь, Филлис с малышкой все еще стояла на пороге своего домика и махала рукой; но вот дорога повернула, и они потеряли друг друга из виду.

Несправедливо… Какая вопиющая несправедливость.

Она стала вспоминать Филлис в прежние времена, в годы жизни в Ривервью. Они любили ее, полагались на нее, относились к ней как к члену семьи, оттого-то она и оставалась с ними до самого конца. Невозможно было припомнить, чтобы Филлис когда-нибудь злилась, ругалась или брюзжала, и кухня, где она хозяйничала, всегда была милой гаванью смеха и дружеской болтовни. Джудит вспомнила, как они гуляли вместе, собирали полевые цветы. Как приятно было глядеть на Филлис в похрустывающем крахмальном переднике в бело-розовую полоску, когда она пускалась в погоню за Джесс вверх по лестнице или шла, неся им чай, по лужайке к тутовому дереву, под которым они сидели. И горше всего было вспоминать о том, как от нее сладко пахло тальком после ванны, какими пушистыми становились ее волосы после того, как она вымоет их шампунем…