Ирвин Шоу - Люси Краун

Люси подняла бутылку и критически посмотрела на нее.

— Боюсь, уже поздно заказывать еще одну, — сказала она.

Тони посмотрел на часы.

— Да, — ответил он. Он был ошеломлен и уже не находил в себе сил судить женщину, которая выплеснула перед ним столько своей боли за этот час. Потом, он знал наверняка, ему придется судить ее, потому что теперь он знает все. Но сейчас это невозможно. Ему только остается взглянуть на часы и сказать: — Мы не вернемся в Париж сегодня, если не отправимся сейчас же. Она кивнула и накинула на голову шарф, чтобы ветер не растрепал волосы, и в тени ресторана ее черты казались мягкими и спокойными. Теперь мать напомнила Тони тех девушек, которых он подвозил на пляж летом в своих открытых машинах, Тони вытащил бумажник и потянулся к счету, лежавшему перед ним на подносе, но Люси наклонилась и взяла листок. Чуть близоруко прищурившись она вгляделась в цифры и сказала:

— Я заплачу. Спасибо за приятно проведенное время.

Они ехали молча сквозь длинные послеполуденные тени. Машина мчалась, огибая повороты ухабистой дороги, на которых жалобно скрипели шины. Тони напряженно вел ее, а Люси казалось, что он специально так гонит, чтобы сосредоточиться полностью на летящих мимо автомобилях и опасных поворотах и не думать ни о чем другом.

Люси не пыталась заговорить с сыном. Я вывывернула себя на изнанку, устало подумала она. Больше мне нечего сказать.

Они приближались к поселку. Оставалось еще где-то четверть мили до небольшой долины, где вокруг церковного купола сгрудились серые каменные домики с голубоватыми крышами.

— Вот, — сказал Тони.

Люси посмотрела вперед. Городок спокойно раскинулся на солнце в окружении зеленых полей с дорогой, врезавшейся прямо в самое его сердце. Он был похож на десятки других городков, которые они проезжали по дороге.

— Ну, — сказал Тони, — что ты собираешься делать?

— Это случилось на перекрестке дорог, — сказал Люси. — Я получила письмо от человека, который был с ним. Он писал, что они шли с севера и прямо у входя в город было пересечение дорог. — Север с другой стороны, — сказал Тони.

Они молча проехали поселок. Улочка была узкой и извилистой, дома стояли вплотную к дороге и под окнами можно было разглядеть горшки с геранью. Ставни на всех окнах были закрыты, и Люси сразу же представила себе жителей городка, спрятавшихся в своих домах, тайно наблюдая за пришельцами, мчащимися через город в грохочущем автомобиле, нарушая вековой покой этого местечка, лишний раз напоминая обитателям об их нищете и трудной крестьянской жизни.

Люси вспоминала письмо сержанта и как-то некстати подумала:

— Он пересек океан, чтобы занять этот пустынный городок, до которого ему и не суждено было дойти.

Машина пересекла почти весь городок, но по дороге не встретилось ни души. Покосившиеся ставни окон поглощали солнечный свет, и единственная заправочная станция в самом конце поселка была закрыта и безлюдна. Как будто ради нее самой город принял именно тот облик — сонный и затаившийся, в котором он был одиннадцать лет назад, когда ее муж появился на дороге с белым полотенцем на ветке, отломанной от изгороди.

Проезжая через город, Тони хмурился, будто не одобрял это место. Но это может быть просто из-за солнца, отражавшегося от каменных стен. Они медленно приблизились к другому концу поселения, и Люси увидела перекресток. Глядя на две узенькие деревенские дороги, покрытые толстым слоем пыли, пересекающиеся крошечных бессмысленным узлом, чуть шире их самих, Люси ощутила почти приятное чувство узнавания, будто нашла что-то давно утерянное, мучившее ее много лет.

— Вот, — сказала она. — Останови здесь.

Тони подъехал к обочине поближе к перекрестку, хотя он все равно не смог бы больше съехать с дороги из-за придорожного рва фута в три глубиной, заросшего травой и заполненного придорожной пылью. Деревьев не было, только ряд живой изгороди в нескольких ярдах от дороги.

Тони откинулся на сиденье, потягиваясь и расправляя плечи.

— Вот это место, — сказала Люси и вышла из машины. Ноги ее затекли. Нещадно палило солнце, и теперь, когда машина остановилась, стало по-настоящему жарко. Люси сняла шарф и провела рукой по волосам. Она направилась к перекрестку, вздымая каблуками крошечные фонтанчики пыли. Вокруг простиралась земля — пустая, бескрайняя, безликая, бесстрастная, издающая тонкий аромат зеленой травы.

Вдалеке виднелись гроздья крыш с церковными куполами посредине другие городки, затерянные под открытым небом. И только к северу пейзаж прерывался. В сотне футах от дороги местность вздымалась и сверху полого спускались покрытые деревьями склоны, и Люси сразу же представила себе из письма сержанта, как джипы были повернуты в другом направлении, именно под этим пригорком, и четыре человека в шлемах лежали там с ружьями наготове, не сводя глаз с вершины, наблюдая за городком, за тремя фигурами, идущими по раскаленной залитой солнцем пыльной дороге, Вот они приблизились к перекрестку, их силуэты на мгновенье четко вырисовались на пустой возвышенности, потом они пошли по направлению к затаившимся стенам… Люси медленно подошла к середине дороги, думая: