Я смотрел им вслед. О! Как бы я хотел, чтобы эта была моя семья. Вернее, вместо жены — Кира. А в дочках могла бы остаться именно эта юная хамка.
Из подъезда вышла Кира. Я смотрю на неё, и у меня настроение как у мальчика, которого взяли в цирк.
Кира садится в машину. Спрашивает:
— Хочешь яблоко?
— Нет, — отказываюсь я. Потом вспоминаю душистую упругость антоновки и говорю: — Вообще-то хочу…
Кира достаёт из сумки два яблока: одно для себя, другое, поменьше, — для меня. При всем своём нежелании жить, она очень следит за своим здоровьем и не забывает о витаминах.
Я поднимаю очки на лоб и начинаю есть. Она искоса следит за мной, и я вижу, что ей все во мне не нравится.
— Может, пойти работать в штат? — раздумывает Кира.
— Ни в коем случае! — пугаюсь я, потому что не в состоянии совместить эти два понятия: Кира и штат.
Потом я думаю о том, что ежедневная служба дисциплинирует её, и говорю: — А может, тебе действительно пойти в штат…
— Ты когда-нибудь играл сам с собой в бадминтон?
— Как это? — не понимаю я.
— Ну вот ты бросаешь волан. Он летит и падает в траву.
Ты подходишь, поднимаешь, возвращаешься на исходную точку. Опять бьёшь ракеткой. Волан опять летит и падает в траву. Ты опять идёшь, опять подбираешь…
— К чему ты это?
— К тому, что беседа — это тоже игра. Приём и подача.
А ведь я одна разговариваю.
— Почему?
— Я спрашиваю: «Хочешь яблоко?» Ты говоришь:
«Нет», потом тут же говоришь: «Да». Я спрашиваю: «Идти работать?» Ты говоришь «нет», потом тут же говоришь «да». Ты что, дурак?
Я боюсь сказать «нет», а потом тут же сказать «да».
— Не знаю, — говорю я, — вообще, я всегда хорошо учился…
— Господи… — вздыхает Кира.
Я обижаюсь, но не показываю вида. Иначе она скажет:
«Никогда не страдай при женщине. Вот придёшь домой и страдай сколько хочешь».
Она злится и срывает на мне злость за то, что я — не тот, кто ей нужен. Ей нужен совершенно другой человек, а вместо него я. Со мной ей плохо, но без меня ещё хуже.
Без меня ей некому будет показывать свою злость и не на ком её срывать. У неё просто лопнет сердце.
Мы едем за город. Это называется у нас «по огородам». От основного шоссе идёт бетонная дорога, по которой никто не ездит и не ходит. Куда она ведёт? Откуда она возникла?
— Тебе надо родить, — советую я.
— От кого?
— От меня.
— Я не хочу от тебя. Ты некрасивый.
— Маленький я был очень хорошенький. Хочешь, карточку покажу?
Мы съезжаем с бетонной дороги и несёмся куда-то по кочкам, мимо избушек с курами и гусями. Высокий человек в серой кепке провожает нас глазами. Он видит, что нам весело, и ему хочется вместе с нами.
Здесь я даю ей в руки руль и учу её водить машину. Я учу её уже два месяца, и она обнаруживает явные способности.
Кира не собирается водить машину, и моё обучение не имеет никакой практической пользы. Просто она выходит ко мне из своей жизни в растерянности, в раздрызгах, а я её собираю. Я даю ей в руки руль, переключаю её внимание на движение, на скорость, на повороты, и она забывает обо всем остальном. Она крепко держит руль, глаза её горят, она похожа на девочку, играющую в лапту. Я люблю её вместе с её никчёмностью и хамством. Я могу отвезти её на самое синее море и научить водным лыжам. Я могу отдышать её, как замёрзшую птицу, и в ней не будет больше хамства отчаяния, а будет корректность человека, уверенного в своём завтрашнем дне. Я говорю:
— Выходи за меня замуж.
— Но я не люблю тебя.
Я знаю: она любит другого. Для меня это не новость, и все равно я чувствую, будто мне в грудь положили холодный брусок.
Кира смотрит на меня, и ей меня жаль.
— Ты понимаешь… Я люблю твоё ко мне отношение, но то, что у нас с тобой, это совсем не то.
— Ну да… я понимаю… Но почему вы с ним не поженитесь?
— Потому что он непорядочный человек. В нем нет стремления к порядку. Он предпочитает тотальный хаос отношений.
— Зачем же любить непорядочного человека?
— Он, конечно, бывает низок, как свинья. Но зато он бывает высок, как никто. Я знаю его звёздные часы. Это звёздный человек. Ты рядом с ним все равно что губная гармошка в сравнении с органом.
Я запираю машину, и мы идём в лес.
Какая красивая осень — прохладная и строгая. Берёзы нежные, ели значительные. Я углублён в себя и не замечаю этой красоты, но она проникает через глаза, через уши независимо от меня и наполняет тишиной и смирением.
Кира останавливается и смотрит мне в лицо.
— Хочешь, я выйду за тебя замуж?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу