Пэлем Вудхауз - Шалости аристократов

— Да, но послушай…

— Она вылепит из тебя человека.

— Я не хочу, чтобы меня лепили.

Тётя Агата бросила на меня взгляд, и я снова почувствовал себя маленьким мальчиком, который полез в шкаф за вареньем.

— Берти! Я надеюсь, ты не собираешься меня ослушаться?

— Да, но я хочу сказать…

— Леди Глоссоп была так добра, что пригласила тебя погостить в Диттеридж-холле. Я сказала, что ты с радостью принимаешь приглашение и будешь там завтра утром.

— Прости, но на завтра у меня назначена очень важная встреча.

— С кем?

— Э-э-э… гм-м-м…

— Ничего у тебя не назначено. А если назначено, отменишь. Я буду крайне недовольна, Берти, если завтра ты не поедешь в Диттеридж-холл.

— Ох, ну хорошо! — сдался я.

Не прошло и нескольких минут после того, как я вышел от тёти Агаты, как боевой дух Вустеров полностью ко мне вернулся. Несмотря на то, что надо мной возникла вполне реальная угроза, я чувствовал себя, как бы это сказать, в приподнятом настроении. Меня припёрли к стенке; и чем сильнее приперли, думал я, тем шикарнее будет, когда я посажу Дживза в лужу, доказав, что сумел выкрутиться из полной безнадюги без его помощи. В другой ситуации я, конечно, посоветовался бы с ним и предоставил бы ему как-то уладить это дело, не сомневаясь, что всё будет в порядке; но после того, что он сказал обо мне на кухне, я скорее откусил бы себе язык, чем унизился бы перед ним. Поэтому, вернувшись домой, я обратился к малому с лёгкой небрежностью в голосе.

— Дживз, — сказал я, — у меня небольшие неприятности.

— Мне очень жаль, сэр.

— Да, я попал в переделку. По правде говоря, я стою на краю пропасти и меня ждёт ужасная участь.

— Если я могу быть вам полезен, сэр…

— О, нет. Нет, Дживз. Большое спасибо, но нет. Нет, не беспокойся. Я справлюсь.

— Слушаюсь, сэр.

Вот такие пироги. Должен признаться, я не отказался бы, если б Дживз проявил больше любопытства, но Дживз — он такой. Скрывает свои чувства, понимаете, что я имею в виду?

Когда на следующий день я прибыл в Диттеридж, Гонории там не было. Её мать сообщила мне, что она гостит у своих знакомых, Брейтуэйтов, и приедет только завтра вместе с их дочерью. Далее миссис Глоссоп сказала, что Освальд гуляет в парке, и по её тону было ясно, что парк должен этим гордиться, а я обязан немедленно пойти и познакомиться с её отпрыском, радуясь оказанной мне чести.

Кстати, парк в Диттеридж-холле был ничего себе. Несколько бульваров, лужайка, на которой рос кедр, декоративный кустарник и даже небольшое озеро с каменным мостом. Как только я обошёл кустарник, я увидел Бинго, курившего сигарету, и мальчишку, сидевшего на парапете моста с удочкой в руках, видимо, того самого чумного Освальда.

Заметив меня, Бинго удивился, обрадовался и тут же познакомил со своим воспитанником. Если тот изумился или обрадовался, он скрыл это как истинный дипломат. Бросив на меня взгляд и подняв брови, он отвернулся и продолжал удить рыбу. Освальд был одним из тех высокомерных подростков, которые всем своим видом дают тебе понять, что, во-первых, ты ходил не в ту школу, а во-вторых — плохо одеваешься.

— Познакомься с Освальдом, — сказал Бинго.

— Очень приятно, — вежливо произнёс я. — Как дела, Освальд?

— Нормально.

— Тебе удобно сидеть?

— Нормально.

— Хорошо клюёт?

— Нормально.

Малыш Бинго отвёл меня в сторону, чтобы поговорить с глазу на глаз.

— Какой Освальд разговорчивый, — сказал я. — У тебя никогда не болит голова от его болтовни?

Бинго вздохнул.

— Это тяжкий труд, Берти.

— Что именно?

— Любить Освальда.

— Разве ты его любишь? — с удивлением спросил я. Лично мне казалось, что это невозможно.

— Я пытаюсь, — признался малыш Бинго, — ради Неё. Она возвращается завтра, Берти.

— Знаю.

— Она возвращается, моя любовь, моя единственная…

— Точно, — перебил его я. — Кстати, об Освальде. В твои обязанности входит проводить с ним весь день? Как ты выдерживаешь?

— О, он не причиняет мне особых хлопот. Когда мы не занимаемся, он торчит на мосту и ловит уклеек.

— Почему бы тебе не спихнуть его в воду?

— Спихнуть?

— По-моему, эта мысль напрашивается сама собой, — сказал я, с неприязнью глядя на спину подростка. — Может, он тогда хоть немного расшевелится и начнёт интересоваться жизнью.

Бинго покачал головой, как мне показалось, с сожалением.

— Заманчивая мысль, — согласился он, — но боюсь, ничего не выйдет. Видишь ли, Она никогда мне этого не простит. Она обожает своего брата.