Юрий Козлов - Враждебный портной

Они миновали автобус. Сжав в карманах кулаки, Каргин смотрел на колоннаду Русского музея, на памятник Пушкину в сквере перед музеем. Он вдруг подумал, как, должно быть, неприятно было Пушкину ходить в « мальчиковом » камер-юнкерском мундирчике. Неужели он тоже... слышал, подумал Каргин. Недавно он прочитал в газете, что в каком-то городе установили памятник Пушкину в мундире камер-юнкера. Местные деятели культуры, вспомнив, как поэт отнесся к этой царской милости, ударили в набат, и теперь никто не знал, что делать с памятником. Кажется, скульптор предложил вставить в карман мундира длинное гусиное перо, а в руку Пушкина, как в руку Ленина кепку, — свернутый в трубку лист бумаги. Но и это не прошло, потому что памятник стоял в парке прямо напротив общественного туалета...

Гогот небрежным жестом остановил такси. Уселся на переднее сиденье, кивком велел Каргину располагаться сзади.

«Куда?» — поинтересовался Каргин.

«Садись, — поморщился Гогот, — какая тебе разница?»

«Подожди, не закрывай». — Каргин опустился на асфальт, аккуратно завязал развязавшийся шнурок, потом резко поднялся и изо всей силы ударил Гогота в челюсть. Голова Гогота метнулась в сторону, как тот самый, не оправдавший надежд арбуз в мусорное ведро.

«Он скажет, куда ехать». — Подмигнув водителю, Каргин захлопнул дверь такси.

— Это... кто? — гневно осведомился Каргин, когда перепугавшаяся, но быстро оправдавшаяся (они знают, как это делать) секретарша покинула кабинет, а спустя минуту туда вошла строгая, подтянутая Надя с папкой в руке.

— Какая из двух? — спокойно уточнила Надя.

Чем дальше продвигались дела с «Новидом», тем симпатичнее и моложе становилась она, как если бы время для нее обратилось вспять. Может быть, мне все это снится, размышлял Каргин, вглядываясь в ее чистое, разглаженное лицо. Оно было красивым, но какой-то странной (Каргин боялся употребить сравнение нечеловеческой ) красотой. Недавно ему приснилась одна его давняя подруга. Ей было, как и ему сейчас, почти шестьдесят, но во сне она была молодой и ослепительно красивой, какой Каргин ее не застал. Кто-то другой (как иначе?) наблюдал (и не только) его подругу в сладкую пору ее жизни. Но что тогда во сне наблюдал Каргин? К трем измерениям времени — прошлому, настоящему и будущему — следовало добавить четвертое — во сне . Это оно — время во сне — вернуло молодость и красоту пожилой подруге Каргина. Но только персонально для него и, возможно, прочих незначительных личностей, присутствовавших в этом сне.

— Я сейчас. — Каргин стремительно вышел из кабинета.

В приемной, еще раз изумленно покосившись на ожидающих аудиенции особ неизвестного пола и возраста, шепотом поинтересовался у секретарши:

— Как тебе косметика, которой пользуется Надежда Игоревна? Правда, она как будто помолодела? Может, закажем для наших женщин ко дню работника швейной промышленности?

— Я спрашивала, Дмитрий Иванович, говорит, что не пользуется косметикой. Врет. Наверное, из фитнеса не вылезает. Она это... — скосила глаза, понизила голос, — замуж собралась.

— За кого? — опешил Каргин.

— За вас! — бесстрашно ответила секретарша.

— При живой­-то жене?

— Так все знают, вы с ней не живете! Вы здесь, она в Петербурге. Вы в нашей конторе первый жених!

— Завидуете ей, вот и выдумываете, — покачал головой Каргин.

— Завидуем, — не стала спорить секретарша, — пришла бабка бабкой, а тут... расцвела, блин!

— Ты утверждаешь, что это женщины, — констатировал Каргин, вернувшись в кабинет.

— Я их не освидетельствовала, — пожала плечами Надя.

— Обе хуже, — вздохнул Каргин.

— Хуже чего? — спросила Надя.

— Моих представлений о том, какими могут быть... — Он хотел сказать « незваные гостьи » , но Надя оказалась быстрее:

— Они точно могут. Ты угадал. Выпь — татарка. Она на диване. Вторая — на стуле — звать Бива, она русская, — объяснила Надя.

— Выпь. Бива, — тупо повторил Каргин. — Это...

— Их артистические имена. И названия их фирм.

— Мне надо выбирать? — начал злиться Каргин. — Или они работают только парой, так сказать, в тандеме?

Он вспомнил, что выпь — это такая болотная птица, она еще противно и тоскливо кричит по ночам, а бива ... Бива увиделась ему в виде кривого, вытащенного из болота, опутанного водорослями и мхом бивня неведомого зверя.

Дамы в приемной соответствовали своим артистическим именам, или кликухам .