Пуриша Джорджевич - Косовский одуванчик

– Подождите! – в кафану ввалился Скен-дер, неся как дрова охапку бутылок шампанского. Расставляя их на столе, он рассуждал:

– Шампанское – верховный главнокомандующий вин. Вы знаете, что его используют, давая имена кораблям, празднуя Новый год, им встречают победителей, но самое главное в жизни шампанского – оно означает начало любовной связи…

Скендер совсем как «пан врхни» в чешском ресторане, с шумом откупорил бутылку, ловко направил пенную струю в бокалы и приветствовал меня:

– Мария, мадам Помпадур провозгласила шампанское единственным вином, которое женщина может пить, не опасаясь подурнеть.

Когда я перевела слова Скендера, Джон испуганно посмотрел на меня:

– Откуда он знает?

– Спроси его об этом в романе, – отвечаю.

– Берите бокалы, – велел нам Скендер, – и посмотрим, как там у Джиновици дела с Гитлером.

– Знаешь, Мария, роман-то я легко напишу, но вот нынешняя моя работа – представлять свою страну, – похоже, запросто может убить меня.

– Берите бокалы, – повторил Скендер.

Снаружи Эмин Джиновици смотрел на снятые буквы Гитлера.

– Я убрал его, – по-солдатски отрапортовал он Скендеру.

– Вижу.

– Хозяин, давайте новое название!

– Мария, ты поняла?

– Что он говорит? – спросил Джон, всем своим видом показывая, что он берет меня под защиту.

– Договариваются о названии заведения.

– Как можно меньше букв, коротко и эффектно, скажи им, – взмолился Джон.

Я разъяснила Скендеру идею Джона. Тот согласился:

– «Пицериа» остается. А хорошо было бы использовать те, что остались от «Хитлери»…

И тут я говорю Скендеру:

– Есть у меня идея. Сколько заплатишь?

– Даю еще три бутылки шампанского.

– Из названия «Хитлери» можно использовать четыре буквы.

– Не понял?

Я повернулась к Джону и тихо рассказала ему про свою идею.

– Браво! – воскликнул он и смачно поцеловал меня в щеку.

– Ну так что же, говори, Мария! – нервничал Скендер.

– Так вот, – начала я не спеша. – Из названия «Хитлери» можно использовать Х, И, Л, Р, И. Экономия большая, потому что надо будет заказать только одну букву – А, и вставить ее между Л и Р. Понял?

– Ну хватит, говори! – просил Скендер.

– А ты, Джон, угадаешь?

Джон, повернувшись к Скендеру, пропел:

– Хилари.

– Хилари! – перепугался Скендер.

– «Пицерия Хилари» – лучше не придумаешь. С таким названием к тебе клиенты из КФОРа валом повалят! – говорю.

– Неплохо… – осторожно промолвил Скен-дер, оглядываясь на Джона. – И если этот американец скажет о'кей…

– О'кей, – сказал Джон. – Don't wori…

– Джиновици! – приказал Скендер. – Отправляйся искать букву А!

– Шеф, сегодня ведь выходной, все закрыто, – ныл Джиновици.

– Пошел, и без буквы А не возвращайся!

– Три бутылки, пожалуйста! – говорю. Скендер отвечает по-сербски:

– Похоже, праздновать что-то собираешься? То-то этот кадр так на тебя смотрит, словно пизды никогда не видел!

– Если бы этот кадр со мной был, когда я тебе дом продавала, ты бы не меньше сотни тысяч марок выложил.

– Приведи ко мне клиентов, ты всех их знаешь там, в «Баре Кукри». Процент получишь.

– У меня для тебя кое-что получше есть.

– Квартира? – Дом!

– Где?

– В центре Приштины.

– Плачу по рыночной.

– Я тебе назову цену, будь сегодня вечером в кафане.

– А куда я денусь – букву А жду.

– А теперь гони три бутылки.

– Ладно.

Джон вслушивался в наш сербский и, похоже, что-то понял, потому что заявил:

– Я голоден, Мария!

– Скендер нас накормит.

– У меня есть идея получше: пошли ко мне. Ты любишь спагетти?

– Нет! – рассмеялась я.

– Хорошо, тогда я буду есть, а ты станешь читать Джона Рида.

Я велела Скендеру ждать нас сегодня вечером.

Джон пропустил меня вперед, левой рукой придержав дверь своей квартиры. Квартирой была палатка. Дверь – пестрый арабский ковер.

Входя в палатку, я опять рассмеялась.

– Мне тоже смешно, – заметил Джон.

– Да нет, – отозвалась я, – просто одна палатка сыграла важную роль в истории Сербии.

– Опять старая сербская песня – ваша история.

– В 1389 году, – начала я…

В палатке было очень много книг и всяких технических приспособлений, огромный, со стену, телевизор и компактный компьютер.

– Ну и как тебе мое жилище? – спросил Джон.

– В 1389 году, – продолжила я, словно припоминая это время, – здесь, в Косове, произошла битва между сербами и турками. В одной из палаток находился султан. Во время боя господин Милош Обилич ворвался в палатку и разрубил султана. Его, правда, тоже убили, но он и по сей день остался величайшим героем в истории Сербии.