Евгения Дебрянская - Нежная агрессия паутины

— Это… это… так хорошо, это… это так прекрасно! Возможно ли иначе? — Коля, как мог, отвлекался от дурных мыслей, бродил зигзагами по саду…

Появилась очень красная Лиза и к водителю.

— Не жди. Твою прямо отсюда в больницу.

Коля, узнав голос сестры, кинулся наперерез. Не успеет, и Лиза сядет на свободное место в дорогой машине, шоркнут колеса по гальке; конец всему. От каких только мелочей зависит счастье!

Водитель курил, рассматривая небо, и черт знает о чем думал. Лиза на ступеньках в окружении других баб. Сильно поддатый мужик чуть не упал и протянул жухлую сирень. Бабы замахали.

— Иди отсюда.

Мужик налился злостью и оледенел.

— А ну, проваливай, — заорала за всех Лиза, — с ума посходили, хоть бы к детям какое уважение!

— Психопатка! — цыкнул мужик, — Ты то о чем заботишься? По роже видать, урода родишь!

— Не от тебя, паскуда, пошел вон!

Водитель дорогой машины продолжал разглядывать небо: высоко, высоко птицы чиркают, редеет перистый самолетный след. Нечаянная улыбка осветила лицо, завел машину и плавно покатил по аллее.

Коля успокоился и медленно подошел к бабам.

— Где шляешься?! — Лиза сморщила опухшую физиономию.

— Смотрел по кустам, мало ли чего.

— А этот откуда? — кивнула на мужика.

Мужик, хоть и пьяный, не сдавался.

— Че за пацана прячешься? Самой слабо?!

— Я тебе покажу слабо!

— Ну давай, давай, — мужик обмел туфли сиренью.

— Папаша, — вступился Коля, но не успел…

Лиза пошла животом вперед.

— Мразь паршивая!

И бабы пошли. Будто весь мир зашатался. Мужик с лица спал, попятился… Беспощадная женская ярость. Беги! — спохватился Коля, да тот и сам сообразил, рванул за деревья.

— Ну и денек! — Лиза уселась в каталку, одернула платье и деловито сообщила, — сегодня мне задачку подкинули: грудь медленно наливается, не как у всех, — пощупала в разрезе платья, — если и дальше так пойдет, молока не хватит, черт, черт, что же делать, а?!

— Купим, что недостанет, — Коля радовался, что обошлось с водителем.

— Дурак! Нашел с чем сравнивать, купленное и свое! Тело должно работать, как молочный комбинат, без перебоев; на своем молоке и творожок другой и масло и простокваша и жидкость, отделенная от молока, все без примесей, а в магазине всякое говно подмешают, лишь бы толкнуть. Давай на заправку!

В этот раз задержались дольше обычного: пока перед глазами не поплыли оранжевые круги. Лиза чуточку успокоилась; дома набросилась на селедку и съела все. До темноты перебирала детское: пеленки, подгузники, распашонки, чепчики, раскладывая по кучкам, в одну сторону теплое, в другую — на лето, потом схватилась за одеялки, байковое, шерстяное, ватное, перетрясая и обнюхивая.

— Завтра заскочи к Солонихе, пинеточки, небось, уж готовы!

— Хорошо.

Лиза вытащила из-под кровати коробку с игрушками, смеясь и пощелкивая пластмассовым кольцом перед Колей, требовала.

— Расскажи, с чего начнешь. Без меня с ребеночком не заговаривай, ничего лишнего, только то, что отрепетируем. Важно, очень важно первое слово. Ну!

Коля знал наизусть, но все равно запинался каждый вечер.

— Вот что скажу: Ли-за, Ли-за.

— Может не так, я еще подумаю…

Постучала бабка.

— От Пашки ничего нет?

Лиза, прервавшись на самом интересном, встала и закрылась на ключ. Что-то новенькое! На ночь двери и окна давно держали настежь — Лиза задыхалась без свежего воздуха.

— На, потрогай! — быстро скинула платье и улеглась на кровати. Под кожей крутился ребенок. Коля вспотел (Лиза давно не носила трусов, чтоб резинка не натирала) и, обняв живот, приложился ухом. Чуть ниже, согнав нежную девичью розоватость, развалилось мрачное и неопрятное урло.

— Ну, же! — Лиза подпрыгнула, — изнутри трогай!

Коля втиснул два пальца.

— Чувствуешь? Это головка! Она вот-вот опустится, так что снизу, если раздвинуть, не надо никуда лазить…, - Лиза пощупала повисший сливой отросток.

Колины пальцы ерзали по склизкому и тугому шару.

— Лобик прощупывается? Возьми чуть выше. Что там? — нервничала Лиза, из-за живота ничего не видать.

Неистовый член рвался наружу, Коля согнулся скрыть, не обидеть Лизу, не рассердить.

— Отвечай, чего молчишь?! Нащупал?

Коля задохнулся и свился в судороге.

— Там, там…

— Что там?! — дурным голосом заорала Лиза, выдернув Колины пальцы, — говори!

Коля впился в черноту между ног, зачмокал, слегка прихватил зубами.

— Там ты Лизонька, там Лизонька я, там мы, и много лобиков и носиков…