Анар - Шестой этаж пятиэтажного дома

Ариф бросился исполнять поручение, а Надир, прищурясь, оглядел посетителей.

— Нет, это уже не годится, — сказал Мухтар, когда Ариф принес пять бутылок чешского пива «Сенатор». — Старых друзей забываешь.

— Клянусь тебе, нет! — сказал Надир. — Только вчера получили, как раз сегодня хотел позвонить тебе. Твой ящик отложил отдельно. Хоть сейчас забирай.

— Да нет, сейчас мне на работу, завтра зайду.

— Не надо беспокоиться, пришлю домой. Ариф откупорил бутылку водки с красной наклейкой «Ехtrа», Надир разлил водку и сказал:

— Так говоришь, чем гордиться и чему завидовать? Сейчас объясню.

Мухтар уже забыл, к чему это он, но Надир принялся рассуждать неторопливо и степенно:

— Гордимся мы вами, Мухтар-муаллим, потому что вы наша гордость. Вы, работники искусства, услаждаете наш вкус, и поэтому народ вас любит и всегда готов уважение к вам проявить, потому что вы наша гордость. А что касается, почему завидую, Мухтар-муаллим, это уже небольшой секрет. Я вот часто смотрю телевизор — у меня дома их три. Дети, сволочи, больше московскую программу смотрят, они у меня все грамотные, папа, говорят, ты по-русски неправильно говоришь, смеются, негодяи, — так вот, пусть смотрят там разные московские джазы-мазы, а я наши бакинские передачи люблю смотреть. Ну, а жена, она весь день на кухне возится, так я купил еще один телевизор, поставил на кухне, пускай себе тоже тешится. Да, так о чем я говорю? Я, значит, люблю смотреть телевизор и заметил, как только режиссер передачи Мухтар Магеррамов, так обязательно будет какая-нибудь новая красотка. Это уж точно, — он опять подмигнул и расхохотался, — то актриса новая, то певица, то дикторша. Ну и сладкоежка наш Мухтар-муаллим, думаю. Мы вон из кожи лезем, чтобы заполучить какую-нибудь красотку, а к нему прямо косяком сами в руки идут. Ну как тут не позавидовать? — Надир протянул ладонь Мухтару. — Бей сюда, мен олюм!

Мухтар слегка дотронулся до его ладони.

— Ну вот за тебя и выпьем, — сказал Надир, — чтобы бог до конца тебе такую жизнь давал. Но должен сказать, ты в этом смысле большой эгоист: друзей забываешь. Ну что тебе стоит и нас с парой таких красоток познакомить, а?

— Что я тебе, сводник, что ли? — ответил Мухтар шутливо, но и достаточно твердо.

— Ну уж скажешь! Просто — друзья мы или нет? Я вот когда получаю чешское пиво, первым делом друзей своих вспоминаю и тебя никогда не забываю. Ну, а тебе что стоит зайти сюда как-нибудь с парой красоток? Пообедать культурно, чистенько, все честь честью. Ну, и я тут вертеться буду, познакомишь. Ну, хорошо, шучу, шучу, давайте, выпили.

Выпив, Надир, видимо, вдруг подумал, что Заур может не так понять все эти разговоры, и счел необходимым разъяснить:

— Вы, может, не знаете, мы с Мухтар-муаллимом старые друзья. Это шутки у нас такие. Я сам не знаю, куда от женщин деваться. Как мухи наседают, ей-богу.

— В нашем с тобой возрасте, — сказал Мухтар, — надо пользоваться каждой возможностью, чтобы уберечься от женщин.

— На днях приходят сюда двое парней и девушка, — продолжал Надир, как бы не слыша. — Ну, вижу, явно не наши, не бакинцы. Причем парни такие неважнецкие один лысоватый, в очках, другой тоже, такой маленький, щупленький. Ну, а девушка — красавица, пальчики оближешь. Высокая, белая. Ноги чуть не от плеч начинаются. Ну, я сразу ее приметил. Ариф, значит, обслуживает их, а я смотрю, вижу, девица стреляет глазами. Ну, я же знаю, повидал жизнь. Знаю, что ни один из этих парней ей не пара, а те, конечно, умирают по ней, но вряд ли чего-нибудь добились. Вижу, и денег у них не густо. Заказали всего две порции шашлыка и бутылку сухого вина. Ариф им апельсины предложил, они долго спорили, что-то подсчитывали и в конце концов отказались. Ну, думаю, надо действовать. А дело, значит, в ноябре. Послал я на их стол парниковые помидоры, огурцы, представляешь, в конце ноября, бутылку коньяка, думал даже две послать, если не проймет их, а потом подумал, что нечего разоряться, и одной достаточно. Ну, а в конце послал большой букет красных роз, сказал: передайте, что директор шашлычной угощает. Они гости, а это такой народный обычай в нашем городе. Ну, вижу, глаза у них на лоб полезли, а девица прямо загорелась. Еще напьется, думаю, стерва, и не поймет толком, что к чему, и не разберется. Но у меня есть особый такой ликер французский, — он подмигнул Мухтару, — ну, ты его знаешь. Женщина выпьет две рюмки — и бросается на мужчину. Ха, ха, ха! Так вот я послал его и передал, что дама пусть пьет только это, потому что это тоже наш народный обычай. Ну, она передает через Арифа: где, мол, сам директор, где прячется этот добрый человек, мы хотим его видеть. Э, нет, говорю, пока рано: увидит мою харю — еще испугается. Пока тебе надо хорошенько выпить, но не напиться, а ликер как раз такой и есть. Ох и шельмецы эти французы, все знают, как, что и когда… А я, значит, наблюдаю украдкой за ними, вижу, парни уже косеют. Говорю Арифу: узнай, откуда они и где остановились. Скажи: хозяин хотел бы нанести им визит и преподнести сувениры нашего города. Ну, Ариф узнает, что они из Прибалтики, живут в гостинице «Баку». Естественно, парни отдельно, а девушка с какими-то другими девушками. Это я на всякий случай узнавал. А все случилось гораздо проще. Парни совсем окосели. Ну, я и посадил их всех в свою машину, у меня же «Волга» всегда наготове. Ну, подвез их к гостинице, культурно так проводил парней до самого их номера, а девушке говорю: жаль, что ваши парни так быстро вышли из строя, но вы, я вижу, молодчина. Но одной вечером вам по городу гулять нельзя. Если желаете, я могу повезти вас, показать наш город. «О, конечно!» — говорит она. Тут уж ей не до моей морды, важно, что она одна, а у меня машина и все пока так культурно. А кому охота вечером в чужом городе сидеть в гостинице с двумя чужими бабами? И вот все пошло как по маслу. Поехали мы по городу. Нагорный парк и так далее. А хотите, говорю, к морю поедем, там у меня дача на берегу, в Бильгя. («Там, где дача Муртузовых», — подумал Заур.) Ну, поехали мы на дачу. Отлично все сошло.