Шервуд Андерсон: Суд

Мы порешили на двух долларах, считая, что Фреду ничего не стоит уплатить их, но брат Тома вдруг сказал:

— Нет, давайте назначим три доллара.

При этом он сам засмеялся, но я согласился на три доллара.

— Фред, может быть, опишет всю эту историю и вернет свои деньги с лихвой, — сказал я.

Мы вернулись и сообщили о своем решении. Слышали бы вы, как неистовствовал Том! Он бросил ружье на землю, носился на коне вокруг него, сунул кулак под нос брату, потом Джиму, потом мне, но, как мы в горах говорим, нам плевать было на него, а судьи подтвердили наше решение и обязали Фреда уплатить деньги.

И тут я впервые увидел, что Фред немного обижен и огорчен. Он встал и заявил, протест.

— Слушайте, — сказал он. — Я предлагал этому человеку десять долларов. Вы все знаете, что я уже ухлопал в это маисовое поле тридцать долларов, а представители, которых вы туда послали, нашли потравы всего на три доллара. — Он обернулся к нам. — Друзья, сколько бы стоил весь урожай с этого поля, если бы моя лошадь вовсе не забиралась туда?

— Около семи долларов, — ответил Джим Уилсон под дружный хохот толпы.

Стало ясно, что судьи напутали. За домом был сарай, и сквайр Уилз со сквайром Греем отправились туда. Они пробыли там некоторое время, по-видимому обсуждая положение, потом сквайр Грей выглянул за дверь и поманил Фреда, чтобы тот вошел. Позднее Фред рассказал мне, что там произошло. Сквайры сообщили ему, что за разбор дела им следует шесть долларов.

— По три с человека, — сказали они. — Мы не хотим обижать вас, Фред, но ведь Том взбесился. Он ничего не заплатит. Несправедливо было бы, добавили сквайры, — если бы мы не получила должной мзды за разбор такого крупного и важного дела.

Фред согласился с ними.

— Только я не хочу, чтобы Том в этом деле взял надо мною верх, сказал он.

Тут Фред принялся, наскоро соображать. Позже он говорил мне, что тем выводом, к которому он пришел, он гордится больше, чем каким-либо успехом в своей жизни.

— Послушайте, — обратился он к обоим сквайрам. — Я скажу вам, что мы сделаем! Вы выйдете на крыльцо и объявите, что судебные издержки должны быть оплачены поровну обеими сторонами. Я уплачу три доллара за потраву поля и половину судебных издержек, что составит тоже три доллара. Вы возьмете себе все шесть, а Том не получит ни цента.

Так и сделали, и, мне кажется, Том до сего времени не понимает, что же произошло. Ему присудили деньги, но он их не получил. Он взбеленился еще больше, но теперь негодовал уже не на Фреда, а на сквайров, и клялся выжить их обоих из округи.

Схватив ружье, которое раньше бросил на землю, он ускакал, продолжая ругаться, а мы все. разошлись по домам.

Впоследствии Фред рассказал мне еще об одном происшествии. Он не видел Тома месяца два, а потом однажды, в начале зимы, когда моросило и Фреду захотелось побродить под дождем, он на узкой горной тропинке встретился с Томом, ехавшим на своем черном коне. Том остановился, и оба некоторое время молча смотрели друг на друга, а потом расхохотались, и Том слез с коня.

Как говорил мне Фред, они часа два беседовали самым дружеским образом об урожае, о погоде, о демократах и республиканцах, о лошадях, о том, кого лучше всего выбрать податным инспектором в их округе, о смерти старого Силвестра Салливана, но ни словом не упомянули о суде.

После этого Фред не мог отвязаться от Тома. Том приходил к нему раз в неделю спросить, нет ли работы, и когда Фред время от времени поручал ему сделать что-нибудь по дому, Том не желал брать за это ни цента.

— Я делаю это только оттого, что, по-моему, соседи должны быть добрыми друзьями, — объяснял Том.

В США — наименование видного гражданина, а особенности мирового судьи.