Грим - Приключения в приличном обществе

Кабинет был расположен рядом с лестничной клеткой. Визитеру со взяткой, попечителю с честным намереньем незачем было плутать в лабиринтах лабораторий, коридоров, кабинетов, чтобы внести свой вклад. Приношения распределялись между сейфом и холодильником. Сейф был пока еще заперт. Холодильник уже пуст.

Один из урчащих, измазанный белым соусом, поднял с газетки, расстеленной на полу, изрядный кусок сыра и подал мне. Другой протянул кольцо колбасы. Я сдержанно поблагодарил и принялся есть, уставившись в сену, где висел групповой фотопортрет. Врачи в черных фраках выглядели непривычно. Некоторых я даже не сразу узнал. Окулист смахивал на оккультиста, виденного мною в Саранске в прошлом году. Терапевт - на представителя католического одноименного ордена. Многих врачей я бы спутал с грачами, если б не знал, что они врачи. Вообще от фотографии веяло затхлым душком масонства, как от любого корпоративного мероприятия, будь то коллективная фотосьемка, невинная вечеринка или менее невинная групповая оргия с привлечением голых девиц. Я отвернулся, не желая его вдыхать.

Перекусив и перебросившись с сотрапезниками парой незначащих фраз, я оставил их пожирать награбленное, а сам, вспомнив о назначенной мне Никанором встрече, пошел отыскивать его конуру.

Особого любопытства у меня не было. Но шум в коридорах, хотя и шел на убыль, вряд ли дал бы мне скоро уснуть, хотя я смертельно устал от насилия, да и укушенная нога давала о себе знать. Я спохватился, что надо бы обработать ее уксусом, который видел в холодильнике у врача, но возвращаться в ад не хотелось, а в вестибюле было тихо и пусто, уже понемногу стало светать.

Я нашел дощатую дверь под лестничной клеткой и, приоткрыв, заглянул в Никанорову конуру. Но никакого Никанора в конуре не было.

Я сюда впервые заглядывал, но из-за недостаточного освещения мне мало что удалось рассмотреть. Окон не было, а тусклый рассеянный свет, проникавший в дверной проем, не вносил ясности. На первый взгляд каморка была пуста. Может, он ждет себя у меня?

Терпкий запах наполнил комнату. Я припомнил, что такой запах был свойствен моему садовнику, когда он о чем-то усиленно размышлял. И тут я заметил, что в отдаленном углу вспыхнул огонек сигары.

- Справа есть выключатель, - сказал кто-то скрипучим голосом, которым, как видно, редко пользовались. - Нажмите, будьте добры.

Я нажал.

- Курите эту смоль?

На Никаноровой кровати лежал незнакомый мне господин, протягивая самодельную сигару. Состав этого сорта сигар мне был известен: измельченные желуди, лист тополя, сухое кошачье дерьмо и для крепости - овечья шерсть 'Золотое руно'.

Я отказался, сославшись на то, что вообще не курю, и это соответствовало истине.

- Где ж вы были всю эту ночь? Шалили в своем шале? - игриво поведя сигарой, спросил незнакомец. И я в свою очередь задал вопрос:

- А вы, собственно, кто?

- Я - Кузьма, - кратко отрекомендовался курильщик, полагая, что этим все сказано. - Что там происходит в вашем бедламе? Добуянились до революции?

Я вдруг вспомнил этого человека. Тот самый Кузьма, которого мы с Маргулисом навещали. Правда, он тогда в коме лежал. Что он делает здесь, а не там? Как оттуда - сюда?

- Это не просто революция, - сказал я в ответ на его вопрос, стараясь говорить сухо. Но против воли голос мой зазвенел. - Это торжество природы в рамках ее законов. Законов, которые ...

- Я тут все равно ничего не пойму, даже если объяснять будете, - погасил мой порыв Кузьма. - Их инстинктам не хватает ума. Эрос и разум в разных корзинах лежат. Как яйца у предусмотрительного хозяина. Вы заметили, что эротические романы все беспросветно глупы?

Этот вопрос почему-то заставил меня покраснеть.

- Я не пи... не читаю эротических романов, - едва не обмолвился я.

- Но, в конце концов, меня этот кошмар не шокирует, - не заметил моей промашки Кузьма. - А вы-то какими судьбами в этот дурдом?

- Я друг дома, - сказал я.

- Но не идиот?

- Я с ними в доле, - уклончиво сказал я, не зная, какой ответ его больше устроит.

- Мысль не так скована законами природы, во славу которой вы так пылко начали. - Я заметил, что, задавая вопросы, он как бы забывал о них, пропуская ответы мимо ушей. Уши у него были большие. - Во всяком случае, от силы тяготения мысль не зависит. Можно как угодно высоко воспарить. Мысль - это вылазка в бесконечность. - Он пыхнул сигарой так, словно вместе с дымом пушечным ядром выстрелил. - Лично я, несмотря на развитой интеллект, верю только в силу оружия. Всё прочее - галлюцинация. - Он подмигнул. - Вы как-то упоминали при мне, что вам пистолет нужен?