Василий Аксенов - Редкие земли

Начнем, пожалуй, с Вадима Казимировича Бразилевича, чье великолепное прозвище было только что упомянуто. Копнув в далекое будущее, то есть в воображаемое, мы можем сказать, что он дожил до 104 лет и все еще здравствует. Тому способствуют легкий нрав и приверженность к британскому выражению readyness is everything, то есть, как в пионерские годы совок учил, быть готовыми к труду и обороне. Он всегда был готов и к процветанию, и к деградации, то есть к успеху или к развалу. В «Таблице-М» ему платили огромные деньги, он стал мультимиллионером. Других бы это удивило — он принял как должное. Когда бизнес редкоземельных элементов в России попал под удар скрытно-большевизма, он и этому не удивился и стал сопротивляться вместе со всеми и даже впереди всех; достаточно вспомнить дело с «Фортецией». Он был великолепным холостяком Москвы, пока не влюбился «как гимназист» в Леди Эшки. Он стал ее пажом на то время, когда она отвечала ему взаимностью, а потом остался другом, хотя всю жизнь не мог позабыть ее ласк, по правде говоря, весьма мимолетных.

Интересно отметить его отношение к своей внешности; она ему нравилась высоколобостью и неординардой формой носа, и потому он даже гордился великолепным прозвищем, придуманным Ашкой. Выходя на вечернюю прогулку по эспланаде, он был уверен, что гуляющая публика видит в нем идеал современного джентльмена. И впрямь, среди публики находилось немало господ, которые с удовольствием сменили бы свою заурядную миловидность на редчайший, если не сюрреальный портрет ВБ. Этого русского выдающегося финансиста знали во всем мире во всех кругах влиятельной бизнес-элиты. Популярность его была сродни популярности другого международного русского, артиста ХХ века Питера Устинова, а разговоры о его московских авантюрах только добавляли этому Highbrow Bottle-Nose особой остроты, вроде той, что приносит блюдо свежайших аркашонских устриц по соседству с бутылкой шампанского. Несмотря на развал проекта «Шато Стратосфер» и на общую шаткость корпорации редких сплавов, Вадим сохранил за собой должность генерального финансиста «Таблицы-М», прибавив к этому весьма значимую в современном мире позицию «портфельного инвестора».

Как и подобает настоящему денди, он любил все редкое и дорогое: автомобили «Бугатти» и «Испано-сюиза», океанские яхты и пентхаусы с коллекциями оригиналов русского авангарда, ну и так далее; придумайте сами. Мы же добавим еще одно немаловажное обстоятельство. Со младых ногтей Вадим нередко напевал один куплет из песенки о Генрихе IV:

Должно быть, в этой роли он видел и самого себя. Красавицы Москвы и стран атлантического побережья не обделяли его своим вниманием, а на одной из них, а именно на Ленке Стомескиной, он в конце концов и женился. Через полгода после свадьбы теннисистка принесла ему красоточку-девочку с правильными чертами лица, а еще через девять месяцев мальчика с маленькой бутылочкой вместо носа.

В те дни, когда распространилась горькая новость о гибели Макса Алмазова, неразлучные Ленка и Пашенька Стратова были завидной добычей для наглого мужичья в разных дискотеках. Забавно было раздразнить пацанов, нажравшихся экстази, а потом продинамить, то есть сквозануть, раствориться в ночи, а еще лучше спровоцировать какое-нибудь шаривари и в разгар оного отъехать в кабриолете. Известие об убийстве Пришельца застало их в ялтинском заведении «Матрица», откуда девушки собирались перебазироваться в Мисхор для встречи с таежными братьями, один из которых приходился одной из них родным отцом. И вдруг пришел молодой француз Жан-Клод Крутояр и на ломаном языке своего предка распространил сообщение агентств о гибели в Крыму известного геолога, открывшего в Сибири удивительную цепь месторождений редких земель; она видна из космоса с высокой орбиты, что порождает сомнения в том, была ли наша планета местом его рождения .

«Максу крышка, хана, примитэ силь ву плэ мэ сополезн», — сказал Жан-Клод, печально покачивая хорошо оформленной головой.

Остаток ночи девушки прорыдали, обнявшись в одной постели. Они вспоминали так и не разгаданные намеки тайги и руки Макса, нежные несмотря на то, что были похожи на бойцов, занявших огневую позицию.

Лена поняла, что на этом завершается ее роман с Геном. Теперь он исчезнет либо уйдет в толпу или в пустыню; скорее второе. Этот человек выдержал унижения «Фортеции», однако его горделивая и вроде бы готовая ко всему поза осталась именно там, в той вонючей крытке.