Лебедев Andrew - Любовь и смерть Геночки Сайнова

На доведение общей идеи до ее технического конкретного воплощения, выражающегося в десяти миллионах долларов у Кирилла было всего две недели.

Почти сорок лет было у советской космонавтики, на то, чтобы пройти путь от идей Циолковского до конкретного полета Юрия Гагарина…

А у Кирилла не было даже и сорока дней…

Но у него была Инна.

Инна в груди. ….

От приставленного к нему администратора, что Босс назначил в свиту помимо тех громил, приглядывающих за тем, чтобы "русский" не сбежал, Кирилл потребовал открыть в Чейз Манхэттен как минимум десять счетов на разные имена, с получением на эти счета – десяти магнитных карточек…

С этими карточками предстояла работа.

Настоящая экспериментаторская работа, достойная памяти Франкенштейна…

Именно с магнитной полоски пластиковой карты "виза" – машина Чейз должна была сглотнуть маленького червячка… Даже не червячка, а микроб… Вирус компьютерного иммунодефицита.

А потом…

А потом на одну из этих карточек – отправить деньги, помноженные на десять в степени N… …

Девочка Надя,

А чего тебе надо?

Ничего не надо,

Кроме шоколада… …

Котик.

Вера Гармаш звала своего Вадима Юрьевича "котиком"… Звала его так, в те редкие часы, когда имела основания считать его своим. Когда он посещал Веру в ее коммунальной квартире на Чайковского. Или когда Вадим Юрьевич возил ее в профилакторий выходного дня… У него была возможность брать путевки со скидкой в дом отдыха на Карельском перешейке. Это были самые счастливые моменты в ее жизни. Две ночи вместе. С пятницы на субботу и с субботы на воскресенье. Но такие выезды Вадим Юрьевич позволял себе не чаще четырех раз в году. Так что не так уж и много счастья было в ее биографии!

"Мой котик".

Ее котик. …

К сексуальным отношениям со своей женой Вадим Юрьевич относился с чисто природным спокойствием. Как он сам говорил себе и самому близкому своему другу – Матвеичу, относился к этому с полным отключением головы. "Надо ЕМУ, ОН ее найдет, и подталкивать ЕГО к этому, или думать за НЕГО – дело не благодарное, у НЕГО у самого головка есть, наше дело – только довериться ЕМУ, а он за это позволит разделить с НИМ удовольствие"… Безличным местоимением ОН, Вадим Юрьевич называл собственный гениталий… Вадим Юрьевич выбирал своих, а ОН (гениталий, или пыпыс) – своих. И У каждого был свой собственный выбор. И они только лишь по – братски, по взаимовыгодному бартеру делились потом плодами удовольствий. ОН – выбрал сексуальную Веру Гармаш, а Вадим Юрьевич выбрал экономически выгодную жену. И они с НИМ делились полученными дивидендами – Вадим Юрьевич пересылал ЕМУ полагавшуюся долю комфорта, а ОН – давал… щедро давал сладкого…

Матвеич хихикал слушая подобную пьяную чепуху… Хихикал, но сам порой завидовал товарищу, удачливому в денежных и сердечных делах… Матвеичу по службе не положено было иметь любовниц. Государственный статус Матвеича одной из главных кондиций добровольного конкордата полагал – ре-пу-та-ци-ю… Матвеич и был ее репутации заложником. Но послушать про похождения веселого пыпыса – Матвеич любил. Когда на даче они с Вадимом Юрьевичем садились в их любимой беседке и распивали запотевшую из холодильника поллитровку под нежную семужку и брауншвейгскую салями из Литейного гастронома… Участки у них были рядом, и беседка эта их любимая стояла как бы на границе – в густом малиннике… И имела эта беседка как бы статус общей собственности. Вроде того Маниловско-Чичиковского моста что из прожектов знаменитых героев поэмы Гоголя.

Матвеич пару раз видел Веру Гармаш. Один раз в ресторане и один раз в том самом профилактории для "Вери импортент персонз"… Именно он тогда и скаламбурил по поводу того, что Вери импортент – это как раз для Веры и для некоторых "импо", вроде Вадима Юрьевича… Матвеичу Вера понравилась, но как и подобает государственному мужу его – Матвеича генеральского ранга, виду он не подал… Но и не осудил Вадима Юрьевича за откровенный адюльтер… И тем самым тоже проявил благородство души. Мне, мол не положено иметь любовниц, но близкому другу Вадику – такие слабости прощаются. Хорошенькой "слабостью" была Верочка! Очень хорошенькой… И Матвеич завидовал Вадиму Юрьевичу. И его пыпысу тоже завидовал, впрочем, какая чепуха! Что за шизофреническое раздвоение?

Матвеич утешал себя тем, что подписав "конкордат верности", что в глазах Вадима Юрьевича был хуже конкордата безбрачия, Матвеич получил компенсацию в том, что был генералом… Государственным мужем, которому очень и очень многое было дано…